Александр Павлович Панов - Родственное сияние

Александр Панов Родственное сияние

Когда он смотрел наверх на северное сияние — невольно в душе проскакивало искреннее состояние умиротворения и бесконечности, словно он видел сон, прекрасный сон.

До сих пор длится эта полярная ночь, освещённая небесным светом ярких линий, словно какая-то загадка вселенной, Кирьян даже никогда не задумывался, что же там может быть, что скрывает в себе эта загадка. В ту ночь он сидел за столом со своей семьёй, правда, неполной. Насмотревшись в окно на сие небесное великолепие, у Кирьяна возникало очень большое желание спросить и, в конце концов, узнать эту загадку вселенной. Наконец, сделав глоток тёплого чая, он решается спросить свою бабушку:

— Бабушка, а что таят в себе разноцветные холодные линии в небе? Что они значат?

— Дорогой мой внучок, какой же хороший ты задал вопрос, — ответила долгожительница, переманив внимание семейства на себя, — это линии — наша скоротечная стремительная жизнь, запечатлённая в божественных рисунках на небе, чтобы сохранить нашу историю, наш род; осуществление связей между нами и нашими дальними предками сквозь тысячи лет осуществляет прекрасное явление истории нашего рода, которое ты и наблюдал за окном. И мы должны поддерживать эту связь поколений.

Кирьян задумчиво наблюдал за жестами бабушки и внимательно слушал этот рассказ, как сказку перед сном. Старшая сестра, отец семейства и уже совсем состарившийся дедушка внимательно заслушались рассказами старой, которая всё говорила и говорила легенды, будто сама их пережила.

«По этим линиям с небес к нам в наш мир приходят души наших предков, так мы видим их во снах и в очень редкое для нас явление — время, когда первые лучи солнца начинают разрушать границу между нашим и потусторонним миром. Да и увидеть мы их можем не только во снах, но и лично пройти сквозь эту границу и встретить любого, кто был бы готов тебя встретить» — это звучало так красиво, так загадочно, что уже самому Кирьяну было невтерпёж скорее пропустить время, прийти на склон горы перед океаном и увидеть необъятный край, где он сможет лицезреть всех своих близких, каких он только знал.

Семейный ужин продолжился, однако резкий удар кулака по столу сменил дружественную обстановку.

«Хватит! Прекрати детям забивать голову, Инира!» — воскликнул грозный отец, который чуть не обронил чашу на пол. Его глаза залились кровью, были красные, как у дьявола, он говорил: «Ты прекрасно знаешь, чем это закончилось для Илы, чем закончилось для Апаи; они убили всех, кого только можно, и только из-за тебя, твои проклятые сказки доводили их до края горы, гениально просто!»

Инира, бабушка Кирьяна, гордо подняв голову, даже не придала никакого значения крикам обезумевшего зятя, она смело слушала все крики и оскорбления, направленные в ею сторону.

«Я не позволю тебе продолжать истреблять нашу семью из-за твоих идиотских сказок» — было сказано отцом, который впоследствии увёл детей в свою комнату. «Щёлк» — прозвучало у двери — дверь оказалась взаперти. Старшая сестра, Анылги, смирившись уже не с первой ссорой, неспешно укладывается на кровать и закрывается одеялом с головой. К ней подходит любимый братец.

— Анылги, сестрица моя, пожалуйста, только не плачь, всё будет хорошо и отец нас больше не тронет, я тебе обещаю.

— Замолчи! Да что ты можешь знать о нашем отце и о тех, о ком он говорит? Мама, тётя — их нет больше из-за этих дурацких сказок. Ну как ты этого не понимаешь, Кирь? Ну как?!

— Но сестричка…

— Уйди! Ты просто маленький глупый ребёнок! — закричала Анылги и спешно отвернулась к стенке. Её охватил такой страх, словно случилось что-то ужасное.

«Но ведь ничего не было, кроме споров бабушки и папы», — подумал Кирьян. Он прислонился к двери, пытаясь что-то услышать. За дверью также слышны крики и злостные порывы отца, но почему-то только его, и понять ничего невозможно, за стенкой и дверью ничего не видно.

— Ну вот почему они ругаются? Что они не поделили?

— Я тебе неясно что ли сказала? Хватит, прошу тебя, ложись уже и хватит задавать такие вопросы, — сказала Анылги, в её словах было столько боли и отчаяния, что её подушка уже не была такой сухой — слёзы сестрички наполняли её, Кирьян даже не знал, как ей помочь и просто лёг на кровать с недопонимаем о сегодняшнем вечере: «Бабушка и отец ругаются, сестричка плачет, нас выгнали в комнату, почему всё это происходит? Как всё это --">