Ольга Зверлина - Волшебное дуновение

Брат с невесткой быстренько поделили его вещи и спрятанную в старой печной отдушине долларовую заначку, а на работе, в рыбной компании, его просто уволили за прогулы.

Он стал никем.

Сначала от Человека-Свиньи все шарахались, но потом понемногу стали привыкать – люди ко всему привыкают. Одинокие старушки, подкармливая кошек, вздыхали и совали ему кусок-другой; прохожие называли его «свиным рылом», просили хрюкнуть и потом, ухмыляясь, бросали монетки, а иногда – и помятые сторублёвики. Он спал на лестницах, рылся в помойках и очень тосковал по прежней своей достойной жизни.

Теперь он мог свинячить, сколько душе угодно. Но ему почему-то не хотелось.

Понемногу его жизнь наладилась. Он устроился на работу приёмщиком стеклотары, там и прозвище новое получил – Свиной. Почти фамилия.

Зарабатывал он неплохо, даже женился.

– С лица воду не пить, – говаривала его жена, крепкая одноглазая Надя. – Главное, чтобы человек был хороший.

И отбирала у него всю зарплату.

По ночам, когда жена вмёртвую засыпала, полюбил слоняться Человек-Свинья по таинственному тёмному городу, подкарауливая в пустых переулках припозднившихся прохожих. Возникая внезапно из-за угла перед онемевшим человеком, наслаждался он изумлением и ужасом в чужих глазах, странной своей пугающей исключительностью, короткой мгновенной властью над посторонней перепуганной душой.

Глядя вслед убегающему в ужасе незнакомцу, Человек-Свинья ликовал.

А потом почему-то плакал.

И душа его разрывалась от необъяснимой тоски.

Но вот однажды, промозглым осенним вечером, напоролся он на Кота.

Человека-Кота.

Они столкнулись нос к носу у заколоченного ларька. Человек-Свинья испуганно вздрогнул, Человек-Кот – нет.

– А-а-а! – ухмыльнулся Человек-Кот. – Нашего полку, значит, прибыло! Пошли, пошли к нам, корешок.

Он долго, молча вёл Человека-Свинью подворотнями, проходными дворами, гаражами и заброшенными стройками – и привёл наконец в подвальчик разрушенного дома, где-то на островах.

Здесь, при свете тусклого фонаря, сидели на ящиках перед покосившимся столом Человек-Индюк, Человек-Крыса и Девушка-Корова. Они дружно выпивали.

– О! Да вы из наших будете! – приветливо пробасила Девушка-Корова навстречу вошедшим. – Присаживайтесь – и расскажите нам всё.

Человек-Свинья всё и рассказал – о себе, об ужасной тётке Антипкиной. Собеседники грустно кивали: оказалось, что Антипкину знают здесь все.

– И мы через неё, морду, пострадали, – всхлипнула Девушка-Корова, кивая на Человека-Кота. – Вот Котя расскажет.

И Человек-Кот поведал, как жил он с этой самой тёткой Антипкиной в законном браке целых пять с довесочкой лет – женился как-то сдуру, по молодости. Правда, отличалась его вторая половина сильно нехорошим языком: кому чего плохого пожелает, то непременно и сбудется. Но он ничего, жил с ней, как все, по-человечески: и погуливал, конечно, но и домой дорогу не забывал. «Гуляка ты, – ворчала жена, – бабник проклятущий! Ни одной юбки не пропустишь! Погоди-погоди, поймаю, допрыгаешься у меня!»

А он не принимал всерьёз её угрозы – ишь, напугала!

Но вот однажды застукала его жена дома в неурочное время – да не одного, а с подругой. Рассвирепела Антипкина ужасно, но кричать, драться не стала, а говорит страшно так: «Кот ты мартовский, как есть – кот. И девка твоя – корова глупая». Повернулась – и вышла.

Посмеялись муж с подружкой над её словами, а как глянули друг на друга – так и онемели: лишила их злая баба человеческих лиц!

А Человек-Крыса прежде был у них соседом по коммуналке. Как раз попался он Антипкиной под горячую руку, когда, по обыкновению своему, подслушивал под её дверью. «Ах ты, крыса, – только-то и буркнула она, – крыса противная! Крысиная твоя морррда!»

Этого ему и хватило.

Зато Человек-Индюк был уж тут вовсе ни при чём. Просто поднимался он по лестнице, когда вылетела разъярённая Антипкина из своей квартиры. Налетела она на него, да как гаркнет: «Ишь растопырился на всю лестницу, пройти нельзя! Индюк! Индюк!»

И стал он, правда, индюком.

Позже все они встретились, нашли друг дружку, зажили новой своей непростой жизнью. Пытались поначалу, конечно, вернуть прежний привычный облик: к колдунам, экстрасенсам всяким бегали – и к Феклисте, и к Гуру Бен-Магусу, и к знаменитому Вове с Нарвского, и даже к самому Визарду. Да никто им так и не помог. «Ищите, – советовали колдуны, – того, кто вам понавредил. Может, передумает, снимет --">