Сагател Мимиконович Арутюнян - Ципили, Тимбака и смех (Повесть-сказка)

Чуть-чуть… Не знаю почему, но рада. Только ты не сердись. Может, это пройдет.

— Глупая, а я, по-твоему, не рада? Очень даже рада!..

Ципили изумленно глянула на Тимбаку.

— Ну и ну! А что же теперь будет? Мы такими и останемся?

— Да погоди ты! Лучше подумай, что Мануш будет делать.

А что было делать Мануш? Невидящим взглядом она посмотрела вокруг и села на бревно, что лежало у ворот. Усталая, голодная, солнце уже на исходе, скоро вечер, но у бедной девочки и мысли не было с места двинуться.

И усталость сморила ее. Мануш заснула.

— Надо что-то придумать, — сказала Ципили.

— А что придумать? Мне ничегошеньки злого на ум не идет… Не идет, и все! С чего это в нас вселилось такое, жалеем и жалеем?

— Когда нам еще случай представится? — терзалась Ципили.

— Случай? Случай-то, может, и будет, но раз мы опять в жалость ударились, какой от него толк.

— Тимбака, я одну вещь хотела бы тебе сказать, да боюсь. Боюсь, что осмеешь меня.

— Да чего уж там осмею. Говори.

— Со мной что-то странное.

— Что?

— Дай руку, скажу. — Ципили приложила правую ладонь Тимбаки к своей груди слева. — Ничего не чувствуешь?

— Нет… А что, у тебя температура?

— Э-эх!.. Не чуешь, бьется?.. Внутри что-то бьется: тук-тук.

— И у тебя тоже?.. Представляешь, со мной такое же творится. — Тимбака приложилась ухом к груди Ципили. — Точно… Это сердце…

— Тс-с! И я подозреваю, что сердце… Дай-ка у тебя послушаю! — И Ципили послушала… — И у тебя есть! У тебя тоже есть сердце!

— Тихо, — предостерегла Тимбака. — Пусть никто не знает.

В это время Ворон подлетел, уселся на плече у Ципили и стал что-то ей говорить.

— Где? — вскочила Ципили.

— Что он сказал? — встревожилась Тимбака.

— Не видишь, волк приближается к Мануш!

А волк, не дождавшись, что Людоед погонится за Мануш, снова заглянул в окно и увидел того по-прежнему недвижно сидящим на сундуке. Сначала волк решил, что это обычные Людоедовы штучки, но скоро он понял: случилось нечто необыкновенное. И волк тихонечко пошел к Мануш. «Может, аппетит потерял? — подумал волк про Людоеда. — Или из запасов наелся… Как бы то ни было, а я эдакую добычу не упущу».

— Тимбака, гляди, волк остановился и смотрит на Мануш. Очень нехорошо смотрит, — сказала Ципили.

— И облизывается.

— Он уже совсем, совсем близко!

— Вижу. Коварный поганец, на цыпочках подбирается, чтоб Мануш не проснулась. Давай разбудим ее, предупредим.

— Разве этим поможешь? Если она побежит, так волк ее все равно нагонит. Голодный волк страшнее любого людоеда… Давай-ка лучше поколдуем?

— Опять за свое. Знаешь ведь, что ничего у нас с колдовством не получается.

— Другого-то выхода у нас нет!

И они вместе затянули колдовское заклинание:

Тири бом-бо Тимба-ко,

Цимна ду-ро ко-ко-ко.

Амда-чамда Били бо.

Ципили-Пиндо…

Волк, который уже протянул к девочке лапы, так и прирос к месту. Но когда старухи на миг прервали свое колдовство, он сделал еще один шаг.

— Ой, что это? Неужто подействовало? — удивилась Ципили.

— Не болтай. Продолжай колдовать. Скорее!

И они опять завели:

Били-били бом хо-хо-хо,

Тимба-биро ха-ха-ха,

Тили-мили кум

Тимба-кумо, Тимбака.

Передние лапы волка замерли в воздухе, и затем он сделал несколько шагов назад. И казалось, что какая-то сила отбрасывает волка.

— Видала! — воскликнула Ципили.

— Что тут видеть, действует! Продолжай.

— Действует, действует! — подпрыгнула от радости Ципили.

Волку только того и надо было, чтоб колдовство прервалось. Разинув пасть, он ринулся вперед.

— Э-эй, он снова нападает! — заорала Тимбака. — Продолжай!

Тири биро, ко-ко-ко,

Тимба биро Тимба-ко,

Амда-чамда,

Ципили-Пиндо.

Волк опять отпрянул. Но старухи теперь уже колдовали непрерывно. Они поняли, что надо повторять заклинания, пока волк не откажется от своего намерения.

Били-били бом ко-ко-ко,

Тимба-биро ха-ха-ха.

Тили-мили

Тимба-кумо, Тимбака.

Волк повернулся и, поджав хвост, направился к лесу.

— Не останавливайся! — потребовала Тимбака. — Этот хитрец может еще вернуться.

Били-мили бум хо-хо-хо.

--">