Константин Снайгала , Юлия Снайгала - Морковка Семнадцатая

Морковка Семнадцатая

Часть первая МОРКОВКИНА НЕДЕЛЯ

Жило-было одно Королевство. Королевство было таким маленьким, что даже не имело собственного названия.

И жила в Королевстве принцесса, которая тоже была маленькой, но не очень. Может быть, поэтому имя у неё было очень большое. Её звали Маргарита Жозефина Антуанетта Леопольдина Семнадцатая. Впрочем, так её называла только мама, которая работала королевой — Маргаритой Бенедиктой Августой Клементиной Шестнадцатой. Добрый папа-король Алоиз Третий при виде принцессы расплывался в улыбке во все усы, называл её не Маргаритой и даже не Марго, а Морковкой и очень любил, когда она забиралась к нему на колени и, щекоча ему нос рыжими кудряшками, рассказывала свои самые новые новости. В пятницу, например…

* * *

В пятницу, например, в её комнату залетела бабочка, и она ловила её чепчиком мадам Клотильды, засушенной долговязой учительницы французского. Мадам Клотильда прибегала к мсье королю, шмыгала остреньким носиком и жаловалась на баловницу, которая путает слова и охотится на бабочек. Её чепчиком! Алоиз Третий старательно хмурился и опускал голову пониже, чтобы мадам не увидела смешинки, прыгающие в его глазах.

— Так вы поговорите с её высочеством о том, что к учёбе нужно относиться серьёзно?! — настаивала мадам Клотильда.

— Конечно-конечно! — кивал король. — Я куплю ей сачок!

Это случилось в понедельник…

МОРКОВКИН ПОНЕДЕЛЬНИК

— Я куплю ей сачок! Я сачок ей куплю! Ей куплю я сачок! Ей сачок я куплю! — напевал себе под нос Алоиз Третий рано утром в понедельник по дороге в сачковый магазин. Он любил сочинять всякие смешные песенки. — У вас есть сачок для бабочек? — спросил король у продавца.

— Есть, ваше величество! Вам для каких бабочек? У нас есть для бархатниц, махаонов, капустниц, пестрянок, желтушек, кавалеров, монархов…

— Сачок для монархов?! Стойте-стойте… Вы меня совсем запутали. Дайте мне сачок… для Морковки.

— Э… У нас нет такого сачка… А как он выглядит?

— Как чепчик мадам Клотильды, — ответил Алоиз Третий, и смешинки заплясали в его глазах.

Через десять минут король держал в руках сачок — подарок для Морковки Семнадцатой. Он был точь-в-точь как чепчик учительницы французского, только на палочке. Но тут Алоиз Третий обнаружил, что оставил свой королевский кошелёк во дворце. Какая неловкая история!

Продавец сачкового магазина широко развёл руками и также широко улыбнулся:

— Не стоит беспокоиться, в другой раз, ваше величество!

* * *

— Ваше величество! — Маргарита Шестнадцатая была дамой строгих королевских правил и устоев. — Наша дочь ведёт себя несообразно!

— Несообразно… чему?

— Всему! За день она умудряется нарушить все правила поведения королевских особ! Все! Ни мне, ни моей матушке, ни бабушке, ни даже прабабушке этого ещё ни разу не удавалось! — И королева налила сливок в свой утренний кофе. — Завтрак длится уже четырнадцать минут, а Маргариты Жозефины Антуанетты Леопольдины до сих пор нет за столом!

Алоиз Третий постучал ложечкой по скорлупе яйца всмятку. Тут дверь распахнулась, и в столовую на самокате въехала принцесса. В пижаме. Рыжие вихры торчали во все стороны, а на ногах едва держались огромные розовые тапочки с заячьими ушами.

— Ваше высочество, вы опять опоздали к завтраку! — сказала мама-королева тоном, не терпящим возражений.

— Пробки! — пожала плечиками принцесса, забралась с ногами на стул и принялась набивать рот печеньем.

«Как хорошо быть хомяком!» — подумала она.

* * *

«Как хорошо быть хомяком!» — думала Морковка, наблюдая через прутики клетки за Шлёпой. Шлёпа был белым и очень пушистым. По своим хомячьим соображениям он грыз всё, что попадало ему на зуб, поэтому пол клетки был устлан кусочками бумаги, древесной трухой и прочим совершенно необходимым для жизни --">