Владимир Игоревич Малов - Царские книги

прихожей и шестеро на лестничной площадке. Надо было что-то делать, и Петр Трофименко, человек решительный, уже было собрался, впустив Лаэрта и Верочку, закрыть перед остальными дверь.

Но в этот момент часы в гостиной гулко и протяжно пробили два раза, и тотчас для каждого на мгновение погас свет, а когда вновь появился, то не было уже ни прихожей, ни лестничной площадки.

Ярко светило утреннее солнце. Сосны вокруг небольшой полянки стояли замшелые и сказочные, как на картинах Виктора Михайловича Васнецова. Весело и счастливо щебетали птицы. Где-то неподалеку журчал ручей. От всего этого уже порядком отвык человек эпохи урбанизации. Даже воздух был не тем, что в девяностых годах двадцатого века. Густо настоянный на ароматах цветов и трав, он радовал и кружил голову.

2. Утро в сосновом лесу

Первым нарушил молчание Степан Алексеевич. Поворочав головой, как будто воротник резал ему шею, он недовольно пробормотал:

– Опять ваши штучки, Лаэрт Анатольевич?

– Нет-нет, я тут ни при чем, – слабым голосом отозвался изобретатель.

Все продолжали стоять, как и несколько мгновений назад. Никто не мог понять, что произошло. Правда, Костя и Петр были в лучшем положении: они-то знали, что им предстояло совершить путешествие на четыре века назад. А вот для Златко и Бренка происшедшее, очевидно, тоже явилось сюрпризом.

– Что случилось? – спросил Златко с неподдельным недоумением.

– Ничего не понимаю, – отозвался Бренк. – Блок был настроен на три пополудни.

– Опять ты что-то напутал, – с досадой вымолвил Златко.

– Не мог я напутать! – убежденно сказал Бренк.

Галина Сергеевна, учительница физкультуры, обрела, наконец, дар речи.

– Это что еще за новость? – начала она возмущенно. – Почему мы здесь? И куда подевались мальчишки?

Петр и Костя удивленно осмотрелись. Все вроде были на месте.

– Нас они не видят, – машинально пояснил Бренк. – На нас четверых теперь распространяется эффект кажущегося неприсутствия. Они нас и не слышат. Но хотел бы я знать, почему…

Смятение, вероятно, переживал и Петр, потому что с присущей ему прямотой спросил:

– Неполадка?

– Не знаю, – буркнул Бренк. – Однако вот что: они же сейчас совсем перепугаются, не видя нас. Снимать эффект кажущегося неприсутствия не будем, жалко энергии. Но пусть нас хотя бы слышат.

Он повернул рычажок на одном из аппаратов, которыми был увешан:

– Мы здесь, рядом, только невидимы…

Бренк еще раз осмотрел шкалу блока хронопереноса.

– Все правильно, – сказал он самому себе, – мы в мае 1571 года, точно вышли в назначенное время и место. Но почему на час раньше?

– Значит, мы все вместе оказались в шестнадцатом веке? – хладнокровно поинтересовалась Петина бабушка.

– Да, – машинально ответил Бренк, продолжая ломать голову над загадкой.

– Что?! – взвизгнула физкультурница. – Что мне здесь делать? Это же, я помню по учебнику, совершенно варварские времена! Немедленно отправьте меня назад!

Директор школы тоже приходил в себя.

– Вот что, голубчики, – произнес он мягко, – вы уж объясните толком, что произошло? В конце концов, я мужчина и прожил сложную жизнь, меня трудно выбить из колеи.

– Стоп, – сказал Златко, – какой бы ни была причина, надо им все объяснить. В конце концов, теперь мы несем за них ответственность.

Златко кашлянул.

– Послушайте, – начал он. – Прежде всего, не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло. В общем, вы действительно оказались в шестнадцатом веке, но мы тоже здесь, рядом с вами и, конечно, вас не оставим. Мы собирались сюда вчетвером, с нашими друзьями Костей и Петей, но почему-то блок хронопереноса сработал на час раньше, и как раз в тот момент, когда все мы оказались в радиусе его действия. И теперь мы находимся в нескольких километрах от Москвы шестнадцатого века. У нас здесь есть конкретная цель, но сначала давайте спокойно все обсудим.

Александра Михайловна медленно повернулась в сторону Златко.

– Златко, Бренк, – сказала Петина бабушка, – а знаете, что произошло? Ровно неделю назад, в ночь с 24 на 25 октября, мы перешли на зимнее время и перевели стрелки на час назад. А вы, наверное, этого не учли. Поэтому блок хронопереноса – я правильно называю? – сработал на час раньше, чем вы предполагали. То есть он сработал правильно, но наши-то часы показывали в этот момент на час меньше.

С минуту Златко и Бренк --">