Лене Каабербол - Расколотая Сфера. Том 3. Тень совы

получит. Подумай, как близко он подберется к тому, чтобы уничтожить Оракула. Уничтожить весь мир!

— Господин Оникс говорит… — Муравьишка запнулся, и ему пришлось начать заново: — Господин Оникс говорит, что, оказавшись перед трудным выбором, мы должны выбрать то, что будет благом для большинства, пусть даже это потребует отдельных жертв. Но… Нет. Я не знаю…. Если мы откажемся… Нет, я не могу сказать, что было бы мудрее. Мне никогда не стать Библиотекарем!

— Зачем тебе это? — холодно усмехнулся Горгон. — Старые отупевшие книгочеи не осмеливаются искать настоящие знания.

— Неправда! — разозлился юноша. — Они ученые, они посвящают всю свою жизнь исследованиям, и им доступна истинная философия. А все, что знаете вы, это ненасытная жажда власти.

— Они и тебя сбили с толку. Когда-то я тоже верил им. Я впитывал каждое их слово и бегал за ними словно собачонка. Но больше меня не проведешь. Они предали меня, более того — они предали высокую цель, которой клялись добиваться, — овладение знаниями.

Ирма была не в силах дольше сдерживать свой гнев.

— Нет, вы только послушайте их! Знания, власть, философия, жертвы… Все это полная чушь! Может, я многого и не знаю. Может, я и не такая умная, как вы. Но я знаю одно: не будет никаких жертв, пока у нас есть хоть малейший шанс снова объединиться всем вместе и дать в нос этому бестелесному придурку, как мы и собирались! — Она ткнула пальцем в сторону Горгона. — Ты! Ты всего лишь дешевый подражатель. У тебя даже нет своего собственного тела! Ты сам-то помнишь, как ты должен выглядеть?

Фигура Оракула замерцала, сделалась расплывчатой, и перед ними снова появилось бесформенное туманное облако.

— Выбирайте, — холодно произнес Горгон. — Выбирайте, пока мое терпение не иссякло.

Тарани стала порывисто стаскивать цепочку через голову.

— Вот! — крикнула она, бросив подвеску на растрескавшийся каменный пол. — Ирма права. Возьми ее. Возьми и верни нам Хай Лин!

Юные чародейки бросились к Хай Лин. В эту минуту Ирму совершенно не волновало, куда отправился Гopгон и взял ли он с собой все три Осколка, — все мысли были только о Хай Лин.

Воздушная чародейка выглядела очень маленькой и хрупкой, в ее глазах застыло изумление. Но она дышала, и ее сердце колотилось гораздо быстрее, чем раз в год.

— Хай Лин…

— Пожалуйста, — прошептала маленькая чародейка, — можно мне домой? Я хочу домой.

— Мы все отправимся домой, — твердо сказала Вилл. — Прямо сейчас. И ты тоже, Муравьишка.

— Что?! — воскликнула Корнелия. — Мы не можем взять его в Хитерфилд!

— Придется. Разве ты не помнишь? Горгон изменил его мир. Только Муравьишка не изменился, потому что был с нами и его защищало Сердце Кондракара. Если мы оставим его в этом мире, ему не будет здесь места, он окажется вне времени… как и мы, если не поторопимся.

— Надо решать быстрее, — сказала Ирма, — иначе мы зависнем здесь навечно и станем Призраками Времени.

— Вот именно, — кивнула Вилл. — Держитесь за Сердце и друг за друга. Держитесь крепче!

Они соединили руки, и жуткий полуразрушенный интерьер поместья Гагатов растворился.

Глава 12 Глупость и мудрость

— Я… Не могли бы вы посмотреть на вывеску за меня? Пожалуйста…

Голос Хай Лин прозвучал так слабо, что его едва можно было расслышать. «Она кажется такой хрупкой, — подумала Ирма. — Как будто у нее отняли что-то жизненно важное и она пока не уверена, что это что-то вернулось обратно».

— Все в порядке, — мягко заверила подругу Ирма. — Там написано «Серебряной Дракон», как и положено.

— Точно? — глаза Хай Лин все еще были зажмурены.

— Да. Хай Лин, это и в самом деле Хитерфилд.

Воздушная чародейка открыла глаза.

— «Серебряный Дракон», — прошептала она.

— Действительно.

— Я же говорила.

— Да. Девочки, вы… вы войдете вместе со мной?

«Хай Лин все еще боится, — подумала Ирма. — И будет бояться до тех пор, пока не увидит родителей, не обнимет их, не удостоверится, что она дома». И это неудивительно. По пути от пустынной аллеи за Шеффилдской школой, куда они перенеслись, Хай Лин рассказала подругам о Холлифилде. Это было похоже на самый кошмарный сон, и даже хуже — потому что, когда спишь, все-таки можно проснуться.

— Конечно, войдем, — не колеблясь ответила Вилл.

«Видок-то у нас не ахти, — отметила про себя Ирма. — Бледные, вытянутые от усталости лица — --">