Виктор Юзефович Драгунский , Вениамин Николаевич Лосин (иллюстратор) - Двадцать лет под кроватью. Денискины рассказы

МОСКВА «РОСМЭН» 2000

РЫЦАРИ
огда репетиция хора мальчиков окончилась, учитель пе­
ния Борис Сергеевич сказал:
— Ну-ка, расскажите, кто из вас что подарил маме на Вось­
мое марта? Ну-ка ты, Денис, докладывай.
Я сказал:
— Я маме на Восьмое марта подарил подушечку для иголок.
Красивую. На лягушку похожа. Три дня шил, все пальцы иско­
лол. Я две такие сшил.
А Мишка добавил:
— Мы все по две сшили. Одну — маме, а другую Раисе Ива­
новне.
— Это почему же все? — спросил Борис Сергеевич. — Вы
что, так сговорились, чтобы всем шить одно и то же?
— Да нет, — сказал Валерка, — это у нас в кружке «Умелые
руки» — мы подушечки проходим. Сперва проходили чертиков,
а теперь подушечки.
— Каких еще чертиков? — удивился Борис Сергеевич.
Я сказал:
— Пластилиновых! Наши руководители Володя и Толя из
восьмого класса полгода с нами чертиков проходили. Как при­
дут, так сейчас: «Лепите чертиков!» Ну мы лепим, а они в шахма­
ты играют.
— С ума сойти, — сказал Борис Сергеевич. — Подушечки!
Придется разобраться! Стойте! — И он вдруг весело рассмеялся. —
А сколько у вас мальчишек в первом «В»?
— Пятнадцать, — сказал Мишка, — а девчонок двадцать пять.
Тут Борис Сергеевич прямо покатился от смеха.
А я сказал:
— У нас в стране вообще женского населения больше, чем
мужского.
Но Борис Сергеевич отмахнулся от меня.
— Я не про то. Просто интересно посмотреть, как Раиса
3

Ивановна получает пятнадцать подушечек в подарок! Ну ладно,
слушайте: кто из вас собирается поздравить своих мам с Первым
мая?
Тут пришла наша очередь смеяться. Я сказал:
— Вы, Борис Сергеевич, наверное, шутите, не хватало еще и
на май поздравлять.
— А вот и неправильно, именно что необходимо поздравить
с маем своих мам. А то это некрасиво: только раз в году поздрав­
лять. А если каждый праздник поздравлять — это будет по-ры­
царски. Ну, кто знает, что такое рыцарь?
Я сказал:
— Он на лошади и в железном костюме.
Борис Сергеевич кивнул.
— Да, так было давно. И вы, когда подрастете, прочтете много
книжек про рыцарей, но сейчас, если про кого говорят, что он
рыцарь, то это, значит, имеется в виду благородный, самоотвер­
женный и великодушный человек. И я думаю, что каждый пио­
нер должен обязательно быть рыцарем. Поднимите'руки, кто здесь
рыцарь?
Мы все подняли руки.
— Я так и знал, — сказал Борис Сергеевич, — идите, рыца­
ри!
Мы пошли по домам. А по дороге Мишка сказал:
— Ладно уж, я маме конфет куплю, у меня деньги есть.
И вот я пришел домой, а дома никого нету. А меня даже
досада взяла. Вот в кои-то веки захотел быть рыцарем — так
денег нет! А тут, как назло, прибежал Мишка, в руках нарядная
коробочка с надписью: «Первое мая». Мишка говорит:
— Готово, теперь я рыцарь за двадцать две копейки. А ты что
сидишь?
— Мишка, ты рыцарь? — сказал я.
— Рыцарь, — говорит Мишка.
— Тогда дай взаймы.
Мишка огорчился.
— Я все истратил до копейки.
— Что же делать?
— Поискать, — говорит Мишка. — Ведь двадцать копеек —
маленькая монетка, может, куда завалилась хоть одна, давай по­
ищем.
И мы всю комнату облазили — и за диваном, и под шкафом,
и я все туфли мамины перетряхнул, и даже в пудре у нее пальцем
поковырял. Нету нигде.
Вдруг Мишка раскрыл буфет:
4

— Стой, а это что такое?
— Где? — говорю я. — Ах это, это бутылки. Ты что, не ви­
дишь? Здесь два вина: в одной бутылке черное, а в другой жел­
тое. Это для гостей, к нам завтра гости придут.
Мишка говорит:
— Эх, пришли бы ваши гости вчера, и были бы у тебя деньги.
— Это как?
— А бутылки? — говорит Мишка. — Да за пустые бутылки
всегда деньги дают. На углу. Называется «Прием стеклотары»!
Я говорю:
— Что же ты раньше молчал? Сейчас мы это дело уладим!
Давай банку из-под компота, вон на окне стоит.
Мишка протянул мне банку, а я открыл бутылку и вылил
черновато-красное вино в банку.
— Правильно, — сказал Мишка, — что ему сделается?..
— Ну конечно, — сказал я. — А куда вторую?
— Да сюда же, — говорит Мишка, — не все равно? И это
вино и то вино.
— Ну да, — сказал я. — Если бы одно было вино, а другое
керосин, тогда нельзя, а так, пожалуйста, еще лучше. Держи банку.
И мы вылили туда и вторую бутылку.
Я сказал:
— Ставь ее на окно! Так. Прикрой блюдечком, а теперь бе­
жим!
И мы припустились. За эти две бутылки нам дали 24 копей­
ки. И я купил маме конфет. Мне еще две копейки сдачи дали.
Я пришел домой --">