Михаил Абрамович Гершензон - Дедушка Джо

вспомнил,

как

Смешно,

я

погода,

вовсе

лето.

вы

—

по-

хорошо.
А ведь

парня,
Парсонс.
позабыть! Вместе работали, вместе корку хлеба
ели...
Парсонс,
ну, конечно, Парсонс. Хороший был малый
как

звали

—

мог

Парсонс!
Больше ничего он не сказал в этот день:
сидел, держал на коленях кошку Мурку и
щекотал ей шею под подбородком. А Мурка
щурилась и урчала.
Выздоровел наш старикан,
подмигнул мне Шурка.
Прошло еще два дня. Мы отправились
с
дедушкой Джо на почту. Он получил
свою пенсию, потом с таинственным видом
—

—

сказал
—

нам:

Ну, мальчики,

вы
и

будете

меня

ждать

тут. Никуда не ходить!
И вошел в универмаг. Он вынес покупку, завернутую в
бумагу, и, гордо задрав кверху свою бородку, отправился домой.
На дворе
он
остановился
у ручейка,
который бежал из-под снежной кучи, сорвал обертку с яркого красно-синего парохода и сказал, указывая пальцем на воду:
Вы будете красный флот, май бойс!
Дедушка Джо позабыл, что прошло уже
два года с тех
пор, как мы увлекались
этой забавой. Теперь нам и вовсе скучно
было пускать пароходики в чайной ложке
воды. Не малыши ведь мы, в самом деле!
Но мы терпеливо пускали суденышко у
снежной кучи и подталкивали
его
по
асфальту до самых ворот. А старик глядел
на нас, прищурив
веселые глаза, и только
что не урчал,
как Мурка.
Ну, дедушка Джо,
сказал
Шурка,
когда нам окончательно наскучило это занятие,
вы хотели
нам рассказать про эту
картинку.
Про какую картинку?
спросил старик.
Да про ту, на которой нарисованы
арестанты: Спайс, Фишер, Энгель...
И Парсонс?
докончил дедушка Джо.
Расскажу, если вы поможете мне сварить
—

—

—

—

—

—

—

—

—

обед.

—

—

Раз

сто дет
дедушка
удовольствие: мы
му, жарили картошку или
в

это

нам

обедали

потом

варили

щи,

Шурка

вместе.

все

специальность:

свою

Джо доставлял
забирались к не-

стоять

у

а

имел

машинки,

подкручивать
фитили, помешивать в кастрюле или на сковородке. А мы с дедушкой
Джо чистили в четыре руки картошку.
Это

—

был

в

я

ошибся,

что

первый Первый

восемьсот

тысяча

май

девяностом году,

—

ем

дедушка, когда мы принялись каждый
дело.
Самый первый Первый май
был раньше
в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году.
Помню очень хорошо. Мы
с Парсонсом работали
в то время в Чикаго, на заводе сельскохозяйственных машин

*

Мак-Кормик.

сказал

за

свое

—

—

,

3

А
спросил
—

—

кем

ты

работал

там,

дедушка?

—

я.

Подручным

работал,

по

сборке

жа-

время рабочие начали делать
союзы
по
всей Америке. Лучше, лучше
вымой картошку, Майк. Мы требовали эйт
хаур дэй
это значит восемь часов в день
работы, а больше нет. Тогда решили: в Первый
май тысяча
восемьсот
восемьдесят
шестого
года
никто
не работай
в
Америке, стачка за эйт хаур дэй.
Мы
не
пошли
на
завод
в
Чикаго
и
в
других
больших городах. И это был первый, перток.

В

то

—

—

2

Дедушка Лдо.

1>

■

■

вый митинг. Парсонс сказал мне: «Джо,
завтра ты приходи на митинг, ты и другой,
и столяр, и механик... > Мы пришли, и полиция стреляла. Я взял большой камень,
и бросал, и бросал, прямо в полисмен. Мне
убили руку,
вот...
—

—

Дедушка
миску

Джо

положил

картофелину

в

засучил рукав выше локтя: на
был белый шрам, как чер-

и

худенькой руке
вячок.

И много убили до смерти. Тогда мы
устроили митинг на другой день в Хеймаркет-сквер, на Сенной площади. Это было очень много рабочих, весь Чикаго. Полиция пошла вперед, и кто-то бросил в них
бомбу. И бомба убила много полисмен. Я
—

Парсонс не бросал бомбу, и Фишер
бросал бомбу, и Энгедь и Спайс тоже
не бросали. Кто бросал? Может быть, что
предатель. Да, конечно, предатель. Его послали боссы ' погубить наш митинг,
наш
рабочий союзДедушка Джо задумался. Шурка поставил
знаю:
не

картошку
—

на,

огонь,

Селедку

чисть

и
на

его --">