Валентина Никиткина - Лазоревая сказка

стоял перед псом, вытянувшись в струнку.

Пес был мохнатый, черный и высокий. Голова его была на уровне груди Глеба.

— Ты видишь, я тебя не боюсь... — глядя псу в блестящие глаза, твердо сказал Глеб.

Пес молчал и смотрел.

Глебу опять показалось, что он смотрит угрожающе.

Надо было еще что-то предпринимать, чтоб победить.

— Цирк! — вздохнул Глеб.

И, весь напружинившись, медленно, чтоб пес не подумал, что он хочет его ударить, Глеб поднял руку и погладил пса по кудлатой голове.

Пес удивился и оторопел. От такой неожиданности он даже вздрогнул и поджал хвост.

— Давай дружить! — великодушно предложил ему Глеб, протягивая другую руку.

Пес не ответил, он весь подался к Глебу, обнюхал его грудь, руки...

Постоял немножко, словно решая, что же ему делать: укусить мальчишку или лизнуть ему руку.

Потом отвернулся от мальчика, несмело выдал тихий лай и побежал прочь...

В саду было светло от сияющей Луны. Но тени от деревьев и от забора были такими плотными, что Глеб почти сразу потерял его из вида.

Он двинулся за псом.

Глеб уже добежал до забора. Сам!.. И только тогда сообразил, что это же он бежит! Бежит по-настоящему! На собственных ногах!..

Это было удивительное чувство — двигаться, не думая о каждом шаге.

— Ура! Я здоров! — радостно подумал Глеб и остановился.

Пес давно исчез. Да Глеб уже и забыл о нем!

Глеб вернулся к дому, подпрыгнул, ухватился за подоконник и влез в комнату.

Зоечка сладко похрапывала и тихо смеялась во сне. Наверное, ей снился доктор, похожий на Айболита.

Квотер тоже спал. А что ему снилось, трудно сказать. Одно было ясно: сны его тоже были спокойные и веселые, они обошлись без присутствия всяких огромных кудлатых собак и опасных приключений...

Глеб залез под одеяло.

— Значит, я не трус! — сказал он гордо, лег поудобнее и, довольный, сразу уснул.

***

Сборы, как обычно, были долги и хлопотны.

Всем работа нашлась: маме, папе, Игорю Моисеевичу, доктору, похожему то ли на Айболита, то ли на Деда Мороза, и молодой бабушке Зоечке...

Игорь Моисеевич теперь приезжал часто. Он стал совсем другом их семьи.

Особенно он подружился с Зоечкой.

Вот и сегодня он так охотно помогал ей собираться и так легко и весело таскал тяжелые вещи в грузовичок, что она только восхищалась его ловкостью, силой и уменьем укладывать все, как надо.

Даже Глеб собираться в путь помогал. В основном, конечно, советами. Поднимать тяжелое ему еще не разрешали.

Наконец грузовичок вместе с Зоечкой, вещами, и доктором, похожим то ли на Айболита, то ли Деда Мороза, отправили домой первыми.

Папа, мама, Глеб и Квотер уселись в папины “Жигули”.

Васко де Эльдорадо сидел на заборе и лапами вытирал слезы: ему жаль было расставаться с Квотером и Глебом.

Глеб тоже всхлипнул.

— Мы приедем сюда на Рождество? — спросил он.

— Непременно приедем, — уверила его мама.

— Я на лыжах на земляничную поляну поеду, и вы со мной. Познакомлю вас с эльфами! — пообещал Глеб, улыбнулся и шмыгнул носом. — Хорошо бы только, чтоб это солнечный день был. Эльфы так красиво над сверкающими снегами летают!..

Мама засмеялась и крепко обняла его.

— Ну, все! Спасибо этому дому!.. Поехали! — скомандовал папа сам себе.

Тронулись.

А Глеб вдруг из окна машины высунулся — мама еле успела его за куртку ухватить:

— Выпадешь!

Глеб внимания на ее испуг не обратил. Он отчаянно махал кому-то обоими руками.

— Ты что хулиганишь, парень!? — рассердился отец.

И обернулся. Сзади никого не было.

— Кому ты машешь? ... — удивленно спросили мама и папа.

— Не видите?! Вон же он! Там он! — закричал радостно Глеб.

— Кто? Где? — еще больше удивились мама с папой.

— Да Лазоревый Принц!.. На крыльце! Он мне машет шляпой!..

***

Неужели, конец? Наверное… Помашите и вы рукой Лазоревому Принцу, мои милые.

--">