Юн Эво - Солнце — крутой бог

Юн Эво. Солнце — крутой бог

Понедельник, 1 июля

Братья & Сестры, я, можно сказать, рухнул в пропасть. Чтобы рухнуть еще ниже, мне остается только сигануть с крыши. Я сижу на крыше элеватора в Грюнерлёкке и смотрю солнцу в глаза. Подо мной, как море, раскинулся город. Справа от меня течет Акерсэльва, слева — район, который называется Лёкка. Я нахожусь в самом центре моего родного города, но это несущественно. Так же как и то, что лето проходит без эксцессов. И что толку, что мне шестнадцать лет, девять из которых я отбарабанил в общей школе, и с осени продолжу занятия в продвинутой или, как она называлась раньше, — гимназии. Мне так тошно, что даже сияние солнца мне не в кайф. Я поднялся сюда своим обычным способом. Но это совсем не то, что мы с Рейдаром испытали, когда весной ночью первый раз поднялись сюда, на элеватор. Разница между тем и этим разом — все равно что разница между жизнью и смертью.

Я сижу скрестив ноги. Передо мной на цементной крыше валяется барахло, которое еще две недели назад имело для меня значение. Я поднялся сюда, чтобы подвести итог. И убедиться, что среди этих штукенций нет ничего, что было бы мне дорого. День выдался ни то ни се — этакий обдолбанный эйсид-джаз, и я в последний раз листаю свои бумажки.

Сперва я беру желтые блокнотики с липким краем. Просматриваю. Рву на мелкие части и бросаю вниз. Ветер подхватывает желтые обрывки и разносит их, как праздничное конфетти. За ними следуют все присланные мне мейлы. Из одной фотографии я складываю кривобокий кораблик. Потом швыряю его вниз, надеясь, что он упадет в реку.

Как меня зовут? Признаться, забыл. Но для простоты зовите меня Адамом. Может, это и есть мое настоящее имя. Его легко запомнить. Уж Адама-то и Еву наверняка все знают. Хотя здесь я один, со мной только мой змей. Ева от меня слиняла. То есть я сам от нее слинял. Поправочка: мне пришлось слинять.

Меня выкинули.

Выбросили.

Швырнули на ветер, и я рассыпался дождем из костей и плоти.

Давно следовало послать все это к черту.

Впрочем, я так и делаю.

К чертям собачьим!

И тут же получаю сам от себя желтую карточку за то, что помянул черта. После чего снова ложусь на крышу. Братья & Сестры, вам бы побывать в моей шкуре!

Отмотки назад

Каролина не похожа ни на одну знакомую мне девчонку.

Ни в нашем классе. Ни на девчонок, с которыми мы выросли. Которых знали еще тогда, когда и они и мы, парни, были не больше кузнечиков.

Братья & Сестры, поверьте, я знаю, о чем говорю. Я обжимался с Евой, Беатой и Элин. Я представлял себе, как Катарина выглядит под платьем. Я заглядывался на Астрид. Но когда появилась Каролина, я обалдел: такой девушки я еще не видел. Во всяком случае, такой не было в моем наэлектризованном мире. Единственном мире, в каком пребывают все парни, запавшие на какую-нибудь девчонку. А я, Братья & Сестры, запал на нее. Да так запал, что это было слышно за несколько кварталов.

БУХ!!!

БАХ!!!

ТРАХ!!!

(это я так грохнулся…)

Нырнул прямо в новую реальность.

Брякнулся, как мешок с бутылками, и уже никто в этой стране не мог бы собрать по частям бедняжку Адама. Во всяком случае, таким, каким он был до падения. Словом, я реально влип. Потому что и теперь, когда все уже давно кончено, никто, даже ваш покорный рассказчик, Адам-Падам-Деппа-Дусте-Кладам, не может склеить душу, которая у него когда-то была.

Черт бы побрал эту Каролину!

Да будет мне позволено так выразиться.

Я получил еще одну желтую карточку.

— Проветри глотку, бык кладеный! — слышится сверху, и я начинаю думать о Каролине про себя.

Каролина — девчонка, которая ни на кого не похожа.

Каролина никогда не станет тебе поддакивать.

Она скажет: «Что ты имеешь в виду?» или «Объясни». От путаницы ее черных кудряшек у меня подкашивались ноги.

--">