Елена Вадимовна Артамонова - Моя криминальная няня

Елена Артамонова Моя криминальная няня

Глава первая Чудесное перемещение полтинника

Оптимисты называли стоявшую на дворе погоду еврозимой, а все остальные величали ее аномалией, безобразием и застрявшей осенью. Впрочем, Егора Кондратьева такие погодные чудеса вовсе не огорчали — конечно, куда приятнее было кататься на санках и лыжах, нежели хлюпать по лужам в промокших ботинках, однако впереди маячил Новый год, и это обстоятельство компенсировало все погодные неприятности. За окном моросил дождичек, но в комнате уже стояла пушистая, пахнущая детством и сказкой елка, готовая облачиться в праздничный наряд. Довольный Егор прохаживался вокруг лесной красавицы, прикидывая, с чего бы начать. Еще будучи маленьким мальчиком, он придумал сказку, превращавшую обычную елку в волшебный лес, где каждому персонажу было отведено свое особое место, и до сих пор развешивал сосульки, шарики, клоунов и снежинки в соответствии с выдуманной им традицией.

Вообще, последние часы года настраивали на философский лад, и кроме далеких детских воспоминаний, Егора тянуло подвести итоги еще одного прожитого им года. Надо сказать, что за последние триста шестьдесят пять дней в жизни мальчика произошло несколько весьма важных событий. Во-первых, изменился сам Егор: еще недавно приятели звали его Слоном — таким толстым и неповоротливым он был, но за этот год «Слон» вытянулся и похудел, став высоким и вполне симпатичным парнем. Во-вторых, в семье Кондратьевых появился второй ребенок — событие, с одной стороны радостное, но с другой принесшее много хлопот. После появления Петьки Егор почти перестал общаться с приятелями, полностью поглощенный домашними заботами. Он бегал по магазинам за памперсами и детским питанием, а в оставшееся время выгуливал малыша, катая громоздкую коляску по аллеям находившегося поблизости лесопарка. К тому же Петька иногда, ни с того ни с сего, устраивал грандиозные «концерты», причем любил это делать неожиданно и желательно среди ночи. Остальное время он был очень спокойным и милым ребенком. В общем, прибавление в семействе оказалось не столь радостным событием, как вначале наивно полагал Егор, и если бы не третья перемена, случившаяся в его жизни, мальчишка бы, наверное, окончательно скис. А третьим событием, произошедшим в декабре уходящего года, стало появление в доме самой настоящей няни. В один прекрасный день она переехала в Петькину комнату, и с той поры стала присматривать за малышом и помогать вести домашнее хозяйство. Егор вновь почувствовал себя свободным человеком — теперь он мог сколько угодно гулять на улице, однако из-за сырой погоды ему все равно приходилось большую часть времени проводить дома, коротая досуг за чтением книг. Впрочем, Егор любил книжки даже больше телевизора, а потому совсем не переживал из-за «домашнего ареста», который на него наложила странная московская зима 2006 года.

Подведение итогов вовсе не мешало мальчику наряжать новогоднюю елку, и он с удовольствием развешивал на пушистых ветках блестящие игрушки, вспоминая то няню, умевшую печь обалденно вкусные пирожки, то выдуманную им сказку о волшебных часах, которые следовало непременно завести до наступления нового года. Стеклянные часы с серебряным циферблатом, снова, как в прежние годы, заняли место среди верхних ветвей дерева, тихонько покачиваясь на тоненькой ниточке. Покончив с игрушками, Егор уже собирался набросить на елку сверкающий плащ из «дождя», как вдруг услышал, что его зовут.

— Егор! — голос у мамы был сердитый, что совершенно не соответствовало всеобщему предновогоднему благодушию.

— Что? — переспросил мальчик, которому не хотелось прерывать свое приятное занятие.

— Подойди ко мне! Я не собираюсь кричать на всю квартиру!

— Сейчас. Только «дождик» повешу.

— Немедленно!

Егор неохотно поплелся на мамин зов и оказался в ванной комнате. Мама держала в руках ворох грязного белья — перед Новым годом она всегда устраивала большую стирку.

— Что случилось?

— Как ты объяснишь это? — отложив остальное белье, женщина сунула под нос сына его же рубашку.

— Что именно?

Егор никогда не отличался быстротой мышления, а когда на него кричали, и вовсе утрачивал способность соображать, и только растеряно хлопал пушистыми ресницами. Понять, почему мама была так рассержена, он явно не мог.

— Почему ты мне ничего не сказал? --">