Елена Александровна Малова - Шурка

А как же, чумазым в школу ходить не положено. И босым нельзя. Конечно, не рыбу удить и по грибы-ягоды шёл. В школу. Нужно обуваться, наряжаться в брюки и рубашку, соблюдать какие-то строгие правила. А какие, не знал. Наверное, строгая учительша объяснит.

Ночью не спалось. Ворочался так, что бока ныли. Тяжело сопел, беспокойные мысли не давали покоя: «А вдруг двойку получу… дед отлупит. Батя далёко. Мать пожалеет, она не станет лупить».

Молодой месяц светил в окно. В избе, напротив окна, стоял массивный стол, вокруг него лавки и низенький сундук. Глянул на спящего деда, огромный курносый нос выделялся на бородатом лице. Тот, смачно храпел на печи и сквозь сон бубнил что-то невнятное.

«Не, деда меня любит, он не будет лупить» – Шурка выдохнул, закрыл глаза и тотчас уснул. Снилось что-то непонятное. То он убегал от орущей толпы, то догонял странного зверя. На рассвете торопливо надел нарядные брюки с замком и белую рубаху, схватил ранец. Уже готов бежать в школу.

– Рано. Приляг. Рано, мамка коровку не доила ашо. Поспи… а то в школе уснёшь, – пробурчал дед. И снова послышался храп на печи.

«Как рано, – подумал он, – а вдруг опоздаю. Не, вона, на крючке мамкин платок висит, под лавкой калоши стоят». Шурка старался успокоиться. Присел на низенький табурет, прислонился спиной к печи, нехотя прошептал: – ладно, тута посижу. Потом в школу пойду.

И уснул. Во сне махал руками, как птица. Пролетел над селом, блестящей рекой, скошенным полем. Вдруг почувствовал, что кто-то тормошил его за плечо. Вскочил. Испуганно воскликнул: – Опоздал?

– Нее. Мамка на дойке, в кровнике. Велела разбудить. Поешь и поспешай в школу, – улыбнулась Маруся, по-хозяйски хлопоча у печи. – Какой ты, братец, пригожий! Красавец!

– Да ладно, Маруся! – Шурка. пригладил пшеничные волосы, одёрнул рубашку и почесал за ухом. – Не сподручно как-то.

Грохнула крышка чугунка, избу наполнили вкусные запахи. Маруся накладывая в чашку золотистую кашу. Шурка торопливо съел, схватил ранец: – Побёг! Пока!

На завалинке поджидали дед и Татьянка. Кашлянув, дед наказал: – Слушай учительшу. Учись на совесть. Понял?

Татьянка прощебетала вслед: – Сурка учиться пошёл! Сулка в сколу посол! Я тозе хочу… Я тозе хочу…

Вдали проскрипела старая телега. Окрикнул знакомый голос: – Ученик, здорово!

Шурка обернулся. Михей помахал кепкой, строго окрикнул: – Шурка! Учись на отлично! Понял?!

– Понял! Дядя Михей! – Шурка утвердительно кивнул, помахав. – Пятёрки домой приносить, учительшу слушать.

Поднял лицо к солнцу, улыбнулся. Наконец он пошёл в школу! И вот сбылась его мечта! Вместе с ним радовалось яркое солнышко, старый дед, сестрёнки, родители, Михей! И все-все!

Поправил ранец за спиной и удивлённо присвистнул. Увидел хмурого Гришку: – Гришка! Погодь. Вместе пойдём!

Даже стало его жалко. Тот вытирал красные глаза: – Не хочу в школу… не хочу учиться. Вот получу двойку, батя отлупит. И мамка не спасёт.

– А ты учись на пятёрки и четвёрки, – Шурка сощурился, чихнул и рассмеялся. По улыбающемуся лицу пробежали искорками счастья. Трижды подпрыгнул на месте, хлопая в ладоши. – Ой, шнурки… Уф, развязываются.

Наклонился. Завязав шнурки на ботинках, побежал по знакомой тропинке. Эх, поторапливаться нужно! Следом плёлся расстроенный Гришка, спотыкаясь о кочки и камешки.

На крыльце школы стояла Александра Васильевна в нарядном платье с белым кружевным воротничком, торжественно приветствуя учеников: – С праздником, ребята! С Днём знаний!

Шурка поздоровался с учительницей, торопливо взбежал по крыльцу. В школе было шумно. Школьники носились по коридору и весело галдели. Растерялся. Подбежала девочка с длинными косичками и рыжими конопушками на лице. Та самая, которую зимой он видел на школьном дворе. Девочка улыбнулась, взяла за руку: – В первый класс? Я тоже.

Это был долгожданный день, первое сентября.