Сергей Николаевич Синякин - За несколько лет до миллениума

души, которая любит окружающий мир и болеет за него.

Возьмите его книгу «Нет уз святее» и вы узнаете, что тревожит его в сегодняшней литературе, увидите краткие, но интересные портреты современников, окунетесь в деревенский быт с его хуторами, где все — земляки, а каждый второй — кум, где смотрят «Санта-Барбару» и лузгают семечки и где неспешно, но от заката и до рассвета работают на земле. И там он зорко высматривает молодые и не очень таланты, отмечая то котовского судмедэксперта Владимира Михотина, то клубную работницу Светлану Гунько, а то и вовсе ядреные частушки какой-нибудь бабки Матрены, в которых живет крестьянская душа:

Эх, ударить бы вприсядку,

Чтобы танца жаркий ток

Из носка метнулся в пятку

И обратно перетек!

Василий Макеев из совестливых людей, и это лучшая его аттестация как поэта. И как человека. И он плоть от плоти своей земли. И потому смело вводит в поэтический оборот слова родного говора:

Я все еще от века не отвык,

В моем двадцатом — страхи и привады,

Кулючу впрок, кочующий кулик

У кулича родительской левады.

О том, что тень свалилась на плетень

И к неминучей горестной досаде

Крестьянство обломали, как сирень

Сноровистую в сорном палисаде.

Но все же, осиян иль окаян,

Век близок мне не бомбою ато́мной,

А как хмельной колодезный ирьян,

В жару даримый матушкой укромной.

Сам он однажды сказал с некоторой горечью о себе и любимой родине:

Не бранил житья,

Не хвалил,

А людей квелил,

Красоту ломал копья,

И в итоге сих полумер

Голова моя

И страна моя

Поусохли вдруг на размер.

Я детей узнавал в лицо.

И душой в тернах

Широко шалил

В стороне от былых лесов.

И не зряч, не слеп,

Сыплю соль на хлеб

И сулю судьбе неуют.

Коль теряет крепь

Гулевая степь

И сверчки зарю не куют!

Вот он, веселый, отчаянный на фотографии в журнале «Отчий край» с копной пахучего сена на вилах. Тащит ведь и не надорвется! Вот ведь городской житель с живой крестьянской душой!

Читатели всегда ждут его стихов. Поэзия его пахнет чабрецом и донником. Иначе и быть не может — Хопер и Бузулук, откуда он родом, испокон веков были истинно казачьими местами. Удивительный поэт, которого любят и знают в России.

Снегирь на рябиновой ветке

Татьяне Брыксиной… Впрочем, какое мне дело до ее возраста? Женщине ровно столько лет, на сколько она себя чувствует. Не буду я бестактно забираться в дебри, тем более что пишу я не просто о женщине, я пишу о поэте. И биографию ее я пересказывать не буду. Зачем? Она это сделала сама. И сделала хорошо — многие даже всплакнули над страницами её книги «Трава под снегом и другие истории». Серия автобиографических повестей расскажет о человеке куда больше, чем это смогу сделать я. Биография у нее непростая, потому и книга получилась интересная — она сохранила дух времени, каждая повесть написана прозрачным русским языком и хранит не только память о событиях, но и человеческие эмоции — задача, с которой может справиться лишь поэт. Причудливость судеб завораживает — переживаешь вместе с героями, заражаешься переполняющими их души эмоциями. И радуешься языку — чистому, красивому, как родниковая вода.

Время и пространство — это среда обитания. Окружающие люди — кислород, дающий нашей героине силы. Встречи, что порою дарит жизнь, определяют дальнейший путь. Приехав из Целинограда, куда занесла ее нелегкая судьба, в город Волжский, Татьяна стала посещать литобъединение «Поиск». Именно в Волжском ей встретился настоящий поэт, из тех кто пишет не от книжной зауми, а от жизни, вел литобъединение Освальд Плебейский, человек неудобный, состоящий из острых углов, на которые постоянно натыкались окружающие. Он научил ее чувствовать стихи. Она писала много, печаталась в местных и областных газетах. Первая книга «Повороты» появилась в 1979 году. А после участия в VII Всесоюзном совещании молодых писателей вышла книга стихов «У огня». Татьяну Брыксину приняли в Союз писателей, тогда еще полноценный и значительный, не растерявший свой авторитет.

Собственно, поэтическая биография не балует прихотливостью, Татьяна повторила путь многих литераторов и осталась бы одним из --">