Паола Дмитриевна Волкова - Лекции по искусству. Книга 4

жили одновременно. У них были одни и те же заботы. Перед ними стояли одни и те же проблемы духовного выбора, просто они шли разными путями. Но они никогда не были только художниками. Художники эпохи Возрождения были философами, заряженными главными и основными проблемами времени.

Давайте подумаем, почему Босх назвал свою картину «Корабль дураков». Он что, сам придумал такое название? Между прочим, должна сказать, что в терминологии того времени, «кораблем» называли церковь, храм, базилику. На языке профессиональном, богословском, церковь и есть «корабль», которым в час скорби и царствии зла управляет тот, за кем должны идти те из нас, кто верует и находится на этом корабле. Но, если быть еще точнее, то «кораблем» называется одна из частей церковного, храмового интерьера, где сидят молящиеся, потому что перекладина католического креста называется трансепт или средняя часть, над которой возводится шпиль или купол. А финальная часть называется алтарем. Так вот, алтарь — это то огороженное место, где почит Дух Святой.

Трансепт — это очень важное место. Это ничейная территория. Место, где мы встречаемся с трансцендентальным духом. Место такого мистического соединения человека с Богом. А вот там, где мы сидим — это место и называется «корабль». Я не буду сейчас говорить о том, как слово «корабль» нашло себя в обозначении места в тех же стихах Есенина: «…когда вообще тот трюм был русским кабаком». Именно так. «Тот трюм был русским кабаком». И у Лермонтова, и у Пушкина есть свои корабли. А как мы называли Сталина? Мы называли его «наш кормчий» и «наш рулевой», подменив им Бога. Все это сквозная аллегория, метафора мирового культурного пространства. Но в те времена середины 15-го века, «кораблем» являлось сакральное, священное место. И направлять этот «корабль» мог только Творец, сотворивший мир.

Вот мы и подошли к смыслу, заложенному в «Корабле дураков». Корабль у Босха стоит и никуда не движется. История остановилась. Он весь пророс. И посмотрите, кто на корабле. Монахини, миряне — все в одной куче. Они ничего не слышат, у них мало забот. Они всего лишь люди — человеки, которые гуляют и поют. Они даже не замечают, что корабль остановился. Они — дураки. А почему они дураки? По одной только причине: они и хитрые, и деловые. Посмотрите на картину. Они перестали слышать что-то еще, что может слышать человек. Им интересно только прожигание жизни. Им интересен только низовой уровень. Им не интересен уровень познания. На самом деле, тут вообще нет никакого уровня. «Тот трюм был русским кабаком». Именно в этот «трюм» спускается Босх. Не в Ад, а в трюм, хотя, возможно, все-таки в Ад. Когда Есенин говорит:

«Тот трюм был русским кабаком, и я склонился над стаканом,

Чтоб, не мечтая ни о чем, сгубить себя в угаре пьяном».

Его слова перекликаются с картиной Босха. Отчаяние в никуда.

Неужели Босх сам создает такую концепцию? Или за этим что-то или кто-то стоит? Я не случайно сказала, что он принадлежал к некоему сообществу, кои в мире были всегда. Они оппозиционны и не оппозиционны, объединяются по какому-то общему принципу своих взглядов. Они не партия и не компания. Они — люди, ищущие ответы на свои вопросы и начавшие свое движение адамитов с 12 века. Хотя, это не совсем адамиты, но не будем вдаваться в подробности. Можете ли вы себе представить, что они начали свое движение в тот самый день и год, когда родился Босх? А знаете ли вы, чем это общество «Святого Духа» считает дату начала своего движения? Вы не поверите. Датой начала Апокалипсиса. Почему, спросите вы? А потому что изобретено книгопечатанье. А у Иеронима Босха дела эти обстоят очень сурово и строго.

Операция от ума (Операция от глупости или исцеление ума)

Если посмотреть на картину «Операция от ума» («Операция от глупости», «Исцеление ума»), можно увидеть, что на ней стоит монах, подле него монашка и у нее на голове книга. На голове. Ведь теперь, после Лютера, каждый может писать то, что хочет. И происходит не создание истинных произведений, а кто во что горазд. Происходит какое-то оболванивание. И поэтому у людей книги не внутри. Люди не поглощают их, растворяя в себе, подобно тому, как Иоанн Богослов поглотил протянутую ему Господом книгу. Они у них только на голове. У нас книга на --">