Лев Вирин - Семья Рутенберг. Семейная хроника

дружил с прославленным

террористом Гершуни. Прятал членов боевой организации,

лечил раненых. С годами работа врача отодвинула полити-

ку на задний план. Еще в 1906 году Моисей Абрамович круп-

но поссорился с Азефом и выгнал его из дома. Но к нему

до сих пор приходили прославленные эсеры и меньшевики. А у

Керенского дядя лечил жену.

Давид, к большому удивлению Абраши, придерживался

правых убеждений.

Как-то Моисей Абрамыч протянул сыну «Русское Слово»:

— Посмотри! Генерал Корнилов, согласился принять вер-

ховное командование, но с условиями.

— Интересно! Что же он требует? — Давид развернул газету

и прочёл вслух:

« Ответственность только перед собственной совестью и пе-

ред народом. Независимость в приказах и назначениях. Смертная

казнь за мятеж и дезертирство в тылу и на фронте!»

— Серьёзно! Генерал берет быка за рога. Впустую. Керен-

ский никогда не даст ему таких полномочий. Если и посулит,

то обманет. Да и исполком совдепа ему не позволит. Они все

пасуют перед большевиками. .

— Может быть, Корнилов и добьется чего-нибудь. Военный

министр, Савинков его поддерживает. Да и ситуация на фрон-

те тяжелая. Если немцы начнут наступление под Ригой, поло-

жение министра-председателя станет совсем плохим. Корни-

лов нужен. Вот только, не тянется ли прославленный генерал

в наши, российские Бонапарты?

16

1917 – 1925 годы

— Не думаю. Нынче у генерала Корнилова адъютантом —

мой друг и однокурсник Саша Долинский. Он его очень высо-

ко ставит. Боевой генерал. Судьба России для него куда важнее

собственной карьеры. Долинский человек умный и порядоч-

ный. Я ему верю.

— Тогда дай Бог удачи Корнилову. Волевой и умный чело-

век наверху сейчас нужнее всего, — сказал Моисей Абрамович.

Этот разговор запомнился. Абрам, как ни старался, не мог

разобраться в разноречивых мнениях газет. Где ложь, где прав-

да?Ровенские всегда знали намного больше, чем было в прессе.

Они как-то умели выделить главное. И, хоть и спорили до хри-

поты, в одном были согласны. Ни в грош не ставили Керенско-

го. «Трепло», «Болтун», «Опереточный премьер» — иначе его

и не называли.

* * *

В начале августа Шаляпин пел в Мариинке «Бориса Году-

нова». Старшие Ровенские слышали его в этой роли не один

раз, и уступили ложу «молодым».

Конечно, пошел и Абраша. В маленькой ложе набилось де-

вять человек — в основном подруги и приятели Мани. Давид,

как обычно, пришел с Жанной Гороховой, «прелестной Жан-

ной», миниатюрной красавицей, актрисой Александринки.

Абрам был потрясен. Никогда в жизни он не слышал ничего

подобного. Это была уже не опера, а что-то большее. В антракте

он остался в ложе. Не хотелось разбивать впечатление. Осталь-

ные пошли в буфет, Шаляпин им был не в новинку.

Антракт кончился. У вернувшегося Давида было странное

лицо. Абрам вышел с ним в аванложу и спросил тихонько:

— Что случилось, брат? Неприятности?

— Расскажу дома, — ответил Давид, — Вернемся. Начинают. .

Дома Давид сразу прошел в кабинет отца. Абраша — с ним.

— Послушай, папа! — сказал Давид, нервно закуривая па-

пиросу, — В фойе я встретил Сашу Долинского. Генерал Кор-

нилов в Петрограде. Вчера он на Совете министров доклады-

Семья

17

вал планы предстоящих операций. Так Керенский, а потом

Савинков тихонько сказали ему: «Будьте осторожны!» Пред-

ставляешь! Лавр Георгиевич вышел потрясенный до глубины

души. Неужели в Совете министров есть вражеские агенты?

— Думаю, что прямых агентов нет, — ответил Моисей Абра-

мович, отложив в сторону медицинский журнал. — А болтуны,

рассказывающие на исполкоме совета лишнее, к сожалению

есть.

— Кто же?

— Может быть, Чернов. Любит похвастать перед друзьями-

меньшевиками своей

--">