Библиотека knigago >> Старинное >> Древнерусская литература >> Человек в литературе Древней Руси

Дмитрий Сергеевич Лихачев - Человек в литературе Древней Руси

Человек в литературе Древней Руси
Книга - Человек в литературе Древней Руси.  Дмитрий Сергеевич Лихачев  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Человек в литературе Древней Руси
Дмитрий Сергеевич Лихачев

Жанр:

Древнерусская литература, Культурология и этнография, Языкознание

Изадано в серии:

Культурный код

Издательство:

Азбука-Аттикус

Год издания:

ISBN:

978-5-389-12822-4

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Человек в литературе Древней Руси"

Дмитрий Сергеевич Лихачев – выдающийся ученый XX века, филолог, искусствовед, публицист. Его творческое наследие чрезвычайно обширно и разнообразно, его монографии, статьи и заметки касались различных вопросов истории культуры. Но в первую очередь имя Д. С. Лихачева связано с древнерусской литературой, в изучение которой он внес огромный вклад, был ее неутомимым пропагандистом. Книга «Человек в литературе Древней Руси» впервые увидела свет в 1958 году и с тех пор неоднократно переиздавалась.

Эта работа, переведенная на иностранные языки, по праву считается одним из основополагающих исследований, посвященных древнерусской письменности. Человек в литературе Древней Руси, о котором размышляет Д. С. Лихачев, – это и автор, и герой. Выдвигая новаторскую теорию культурно-исторических стилей в средневековой литературе, ученый показывает специфику художественного видения и методов изображения человека в контексте философской, этической и эстетической мысли эпохи.

В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель, указатель произведений и предметно-тематический указатель.


К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: история литературы,философия литературы,филологический анализ, литературоведение

Читаем онлайн "Человек в литературе Древней Руси" (ознакомительный отрывок). [Страница - 6]

по пути той же секуляризации исторической литературы. В нем нет ссылок на Священное Писание, нет религиозного объяснения событий. Автор не приписывает «Смуту» наказанию Божию за грехи всех русских людей, как это еще делают другие сочинители исторических произведений первой половины XVII в.

Этот светский дух пронизывает собою и всю систему характеристик деятелей русской истории. Перед нами в «Хронографе» второй редакции действительно «система» характеристик: теоретически изложенная в кратких, но чрезвычайно значительных сентенциях и практически примененная в изображении действующих лиц «Смуты». Эта «система» противостоит средневековой, она подвергает сомнению основные принципы агиографического стиля. В ней нет резкого противопоставления добрых и злых, грешных и безгрешных, нет строгого осуждения грешников, нет «абсолютизации» человека, столь свойственной идеалистической системе мировоззрения Средневековья.

В предшествующее время человек, особенно в житийной литературе, выступает по преимуществу либо абсолютно добрым, либо абсолютно злым. Исследователь творчества Пахомия Серба В. Яблонский пишет, например: «Подвижники родятся у Пахомия такими же святыми, какими и умирают. Эта несообразность с законом естественного развития всякой человеческой жизни не препятствует трудам Пахомия быть поучительными панегириками: в жизни подвижников мы не находим ни единого темного пятна от раннего детства до блаженной кончины в старости глубокой…»[17] Правда, в литературе исторической эта идеализация и абсолютизирование нарушались сплошь и рядом, но эти нарушения были бессознательными, они не входили в художественный замысел автора, они происходили под влиянием воздействия самой действительности, дававшей материал для изображения человека, или под влиянием тех литературных образцов, которые писателю служили. Противоречивые черты могут быть замечены в изображении Дракулы в «Повести о Мутьянском воеводе Дракуле» (он справедлив и одновременно извращенно жесток), в изображении отдельных летописных героев и т. д. Однако противоречивость характера исторического деятеля никогда еще не отмечалась в письменности особо. Она не осознавалась, не декларировалась авторами, хотя невольно уже и изображалась[18]. Никогда исторические писатели сознательно не ставили себе целью описать эту противоречивость. Она слагалась как бы стихийно, слагалась в сознании читателя, а не в намерениях и тем более не в декларациях авторов.

Впервые исторические писатели открыто заговорили о противоречивости человеческого характера только в начале XVII в. Особенно ярко это сказалось в «Хронографе» второй редакции. Человеческий характер объявляется автором второй редакции «Хронографа» сотканным из противоречий, сложным, в известной мере «относительным», соотнесенным со средой, условиями жизни, особенностями биографического порядка. «Не бывает же убо никто от земнородных безпорочен в житии своем»[19], – объявляет автор «Хронографа». «Но убо да никто же похвалится чист быти от сети неприязньственаго злокозньствия врага», – повторяет он. «Во всех земнородных ум человечь погрешителен есть, и от добраго нрава злыми совратен»[20], иначе говоря, каждый человек в той или иной степени «совращен» от «добраго нрава», данного ему при рождении. Нет, следовательно, во-первых, людей только злых или только добродетельных, и, во-вторых, человеческий характер формируется жизнью.

Живой пример такого «совращения» доброго нрава на злой – Иван Грозный. Первоначально Грозный – образец доброго, мудрого и мужественного царя: «Он же убо имый разум благообычен, и бысть зело благоумен, еще же и во бранех на супротивныя искусен, велик бе в мужестве, и умеа на рати копием потрясати, воиничен бо бе и ратник непобедим, храбросерд же и хитр конник; той убо варварския страны аки молния борзо обтече, и вся окрестныя устраши, и прегордыя враги покори. Бысть же и во словесной премудрости ритор, естествословен, и смышлением быстроумен, доброзрачен же и благосерд в воинстве, еще же и житие благочестиво имый, и ревностью по бозе присно препоясася…»[21] Но стоило умереть Анастасии Романовой, поддерживавшей в Грозном его «добрый» от природы нрав, как характер его резко меняется – от старого не остается и следа. Перед нами другой человек, с диаметрально противоположным характером: «Блаженная же и предобрая супруга --">

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.

Книги схожие с «Человек в литературе Древней Руси» по жанру, серии, автору или названию: