Коллектив авторов - Антология средневековой мысли. Том 2

том, что касалось пищи, укрепляющей тело, он был щедр, великодушен, учтив и любезен. В том же, что касалось пищи духовной, он был набожен, полон благоговения и раскаяния. В епископских обязанностях он был усерден и неутомим и заслуживал всяческого уважения»^[3].

Философские и теологические труды Роберта Гроссетеста чрезвычайно разнообразны. В сферу его интересов входили теология, метафизика, физика, науки тривия и квадривия. Известны такие его работы, как «Храм Божий» (Templum Domini), «Шестоднев» (Hexaemeron ), «О свете» (De luce), «О радуге» (De iride), «О цвете» (De соlore), «О сфере» (De sphaera ), «О природе мест» (De natura locorum ), «Об истине» (De veritate ). Кроме того, Роберт Гроссетест был одним из наиболее выдающихся переводчиков Средних веков. Он перевел на латынь творения псевдо-Дионисия, «О православной вере» Иоанна Дамаскина, «Никомахову этику» Аристотеля и греческие комментарии к ней, «О софистических опровержениях», «Вторую аналитику» и «Физику».

Философию линкольнского епископа обычно характеризуют как метафизику света. Наиболее ярко эта доктрина выражена в небольшом, но емком сочинении «О свете», полное название которого «О свете, или О начале форм» (De luce seu de inchoatione formarum). Согласно Гроссетесту, изначально Бог сотворил первую материю и первую форму, форму телесности, которую автор отождествляет со светом. Первоматерия и первая форма суть субстанции сами по себе простые, лишенные всякого протяжения, соответственно, измерения в материю могла внести только та форма, которая могла бы, умножив по необходимости себя же саму и распространившись тотчас же во все стороны, в своем распространении распространить и материю, поскольку форма сама не может оставить материю, так как она от нее не отделима и материя сама не может лишить себя формы. Однако указанными свойствами обладает только свет, и Гроссетест заключает, что свет, следовательно, есть первая телесная форма.

Итак, свет, бесконечно самоумножаясь, начинает распространяться из некоей первичной точки равным образом во все стороны. Одновременно он распространяет и материю, придавая ей сферическую форму. При этом крайние области материи более разрежены, нежели внутренние, и при достижении пределов разреженности дальнейшее распространение материи прекращается и образуется вселенная — конечная трехмерная сфера^[4], крайняя область которой составляет небесный свод, или небесную твердь (firmamentum). Эта крайняя сфера — совершенное простое тело, которое состоит только из первой материи и первой формы; за его пределами нет ничего. Это тело, твердь, само испускает свечение (lumen), так как свет есть совершенство первого тела и сообразно природе своей себя самого от первого тела умножает; это свечение направлено к центру сферы и распространяется по прямым линиям от любой точки поверхности сферы к ее центру, увлекает за собой материю, а потому представляет собой духовное тело, или, лучше сказать, телесный дух. Таким образом, вокруг центра вселенной концентрируется и сосредоточивается материя и поскольку первое тело уже не в состоянии изменяться, а пустоты между ним и более плотной материей центра быть не может, то в крайних, наиболее разреженных, областях содержащейся под первым телом массы образуется второе тело, или вторая сфера, свечение (lumen) которой, в свою очередь, образует еще одну сферу, и так далее. Всего, по Гроссетесту, образуется тринадцать сфер, из них девять — небесные, которые совершенны, не подвержены изменению, возникновению и уничтожению, а четыре оставшиеся — сферы элементов, для которых характерны несовершенство, а потому — изменение, возникновение и уничтожение.

Несомненно, что Гроссетест в своей трактовке происхождения вселенной опирался, как и любой ортодоксальный католик, на идею творения мира Богом ex nihilo. Это явствует, например, из его «Шестоднева», где он, помимо прочего, пишет, что вселенная возникает, — и здесь прямая связь с трактатом De luce, — после слов Бога «да будет свет» (fiat lux). Бог свободным волением сотворил материю и световую форму, Он Сам определил законы, по которым функционирует вселенная, Он же может и изменить их. Более того, само функционирование мирового механизма невозможно без постоянной сохраняющей деятельности Бога. Как пишет Гроссетест в трактате «Об истине»·, «Если тварное оставить само по себе, оно, как происходит из ничто, так и будет соскальзывать обратно, в ничто... То есть, как кажется, „быть" для той или иной твари — значит --">