Андокид - Речи, или история святотатцев

первые годы войны Афины добились определенных успехов: были восстановлены разрушенные в 404 г. Длинные стены, заново отстроен большой флот и воссоединены с Афинами острова Лемнос, Имброс и Скирос. Не желая дальше рисковать сделанными приобретениями, афинское правительство все больше начинало подумывать о мире, тем более, что беотийцы и аргивяне еще ранее завязали сепаратные переговоры со Спартой.

В 391 г. в Спарту были отправлены послы с неограниченными полномочиями для ведения переговоров о мире; в числе этих послов был и Андокид. По возвращении из Спарты Андокид выступил в народном собрании с речью "О мире с лакедемонянами", в которой убеждал афинян заключить со Спартой мир на условиях status quo. Речь Андокида не имела успеха: радикальная демократия с подозрением отнеслась к идее соглашения со Спартой и требовала отвоевания всех владений, которыми афиняне владели до поражения в Пелопоннесской войне. Рекомендации Андокида были отклонены народным собранием; более того, по предложению оратора Каллистрата, послов отдали под суд, обвинив в нарушении данных им предписаний. Настроение народа было таково, что послы, не дожидаясь решения суда, добровольно удалились в изгнание. Для Андокида это означало крушение всего, что он с таким упорством создавал в течение десятилетия. Его политической карьере был нанесен жестокий, быть может даже непоправимый удар. Удалось ли ему вернуться на родину, или же он так и умер в изгнании — источники не дают на это ответа. Не знаем мы также ничего и о его потомстве. По-видимому, он так и не обзавелся семьей и с его смертью род его прекратился. В аттических надписях имена Андокида и Леогора более не встречаются...

Обратимся теперь к литературному наследству Андокида. Под его именем дошли до нас четыре речи: I. "О мистериях" (399 г.); II. "О своем возвращении" (407 г.); III. "О мире с лакедемонянами" (391 г.) и IV. "Против Алкивиада". Нумерация речей традиционная; она основана на том порядке, в котором принято помещать эти речи в современных изданиях.

Еще в древности возникли сомнения в принадлежности речи "О мире с лакедемонянами" Андокиду. Впервые эти сомнения были высказаны известным литературоведом и историком Дионисием Галикарнасским (конец I в. до н. э. — начало I в. н. э.), а затем лексикографом Гарпократионом (II в. н. э.). По-видимому, их смущали довольно многочисленные исторические ошибки, встречающиеся в этой речи. Новые исследователи не склонны, однако, придавать этому обстоятельству такого большого значения. Дело в том, что Андокиду вообще свойственны некоторая небрежность и неаккуратность в изложении исторических событий: примеры тому можно найти не только в речи "О мире с лакедемонянами", но и в двух других речах, несомненно принадлежащих Андокиду, — "О мистериях" и "О своем возвращении". Поэтому современные исследователи с полным правом отвергают сомнения Дионисия и Гарпократиона и признают речь "О мире с лакедемонянами" подлинным творением Андокида.

Напротив, речь "Против Алкивиада", подлинность которой в древности, по-видимому, не вызывала сомнений, современными исследователями почти единодушно признается произведением не Андокида, а какого-то позднейшего софиста.

Сюжет этой речи таков: некто, выступающий от первого лица, заявляет, что троим гражданам — Алкивиаду, Никию и самому оратору — грозит остракизм, т. е. изгнание из Афин на десять лет; оратор стремится доказать, что человеком, заслуживающим изгнания, является вовсе не он, выступающий с этой речью, а Алкивиад (о Никии речь вообще не идет).

Все в этой речи вызывает недоумение. Читая ее, невольно задаешься вопросом: где, когда и кем могла быть произнесена такая речь? Известно, что при остракизме вся процедура суда сводилась к простому голосованию: никаких дебатов, никаких обвинительных и защитительных речей. Стало быть, в народном собрании такая речь не могла быть произнесена, а между тем из контекста следует, что оратор обращается именно ко всем афинянам. Далее, судя по некоторым данным, выступление оратора может быть приурочено, самое раннее, к осени 415 г.: в речи упоминается о порабощении афинянами острова Мелоса, что случилось в декабре 416 г., и о рождении у Алкивиада от пленной жительницы Мелоса сына, что могло произойти не ранее августа следующего года. Однако к этому времени Алкивиад и Никий давно уже были в Сицилии. Если даже допустить, что в наших расчетах есть неточности и что остракизм действительно имел место до --">