Уильям Гаррисон Эйнсворт - Джон Лоу. Игрок в тени короны

установлено с достаточной степенью уверенности. Последний роман Эйнсворта вышел в 1881 году. Писатель умер на юге Англии в Рейгейте 3 января 1882 года. Кто-то из современников назвал Эйнсворта «одной из самых живописных личностей XIX века». И хотя этот успешный и плодовитый писатель очень быстро был забыт литературной критикой, часть его произведений (особенно исторических) продолжает переиздаваться и по сей день.

Анатолий Москвин

Избранная библиография Уильяма Эйнсворта:

«Руквуд» (Rookwood, 1834)

«Заговор королевы» (Crichton, 1837)

«Джек Шеппард» (Jack Sheppard, 1839)

«Гай Фокс» (Guy Fawkes, 1841)

«Ланкаширские ведьмы» (The Lancashire Witches, 1849)

«Джон Лоу. Игрок в тени короны» (John Law: The Projector, 1864)

«Коннетабль Бурбонский» (The Constable de Bourbon, 1866)

«Уот Тайлер» (Merry England, or Nobles and Serfs: Wat Tyler, 1874)

«Борьба за трон» (Beatrice Tyldesley, 1878)

Книга первая. Финансист-чародей

Глава I. Лэрд^{1}[1] Лористон на улице Сент-Джеймс

В один прекрасный день в самом конце мая 1705 года, около полудня, на лондонской улице Сент-Джеймс, напротив кофейни Уайта остановились носилки^{2}. В этом не было ничего необычного: только что двое или трое носилок высадили своих седоков на этом самом месте, не привлекая ничьего внимания. Но тут дело обстояло несколько иначе. Из этих носилок вышел на удивление красивый человек и легко спрыгнул на мостовую. Изящный господин вынул кошелек для расплаты, но нашел в нем только золотые монеты, на которые устремились привлеченные их блеском взоры носильщиков, очевидно, с Острова Сестрицы^[2]. Приподняв свою попорченную непогодой шапку, один из них сказал льстиво:

– Да сохранит Бог вашу красоту, милорд! Подайте нам одну из этих золотых кругляшек! Вряд ли найдется еще такой прекрасный господин, который заплатил бы столько простому человеку. Поверьте, доставило бы истинное удовольствие Пэту Моллоу, вот этому моему товарищу, да и мне самому, Терри О’Флагерти, носить вашу честь и совсем даром. Право, – носильщик опять приподнял шапку, – мы бы сами охотно дали гинею^{3} – конечно, если бы она у нас была – единственно лишь за удовольствие и честь принести вас из гостиницы Гуммумса в Ковент-Гарден^{4}. Не так ли, Пэт?

– Истинная правда, Терри! – отвечал другой. – Ей-богу, сэр – самый благородный на вид седок, которого мы когда-либо носили, и событие это следовало бы ознаменовать тем, чтобы либо вы нам, либо мы вам дали гинею.

– Тогда это приходится сделать мне, – сказал джентльмен, давая им желанную монету. – По-видимому, вы узнали, что я приезжий в Лондоне, – прибавил он с улыбкой.

– Не взаправду это вы говорите, ваша честь! – воскликнул Терри с притворным изумлением. – Вот этого мы совсем не ожидали. Так вы иностранец, сэр? Подумай только, Пэт, господин говорит, что он иностранец, а мы приняли его за настоящего, коренного лондонца.

– Я бы ни за что не догадался! – воскликнул другой носильщик. – Да если посмотришь на прекрасные манеры и одежду его чести, и особенно если услышишь, как он говорит, то никогда не примешь его за француза.

– Да я и не француз, мой милый, – отвечал господин. – Я шотландец и только что прибыл из Эдинбурга^{5}. Я до сих пор еще ни разу не был в Лондоне.

– Тогда милости просим в наш город, – прибавил Терри. – Хотелось бы, чтобы было побольше таких шотландцев. Но не многие переезжают через этот Твид^{6} с таким туго набитым кошельком и со столь щедрой рукой, как у вашей чести. Если у ваших земляков и водятся какие-нибудь деньжонки, они накрепко застегивают свои карманы. Мы же выпьем стаканчик шафрановки за долгую жизнь и счастье вашей чести прежде, чем постареем на час.

– Ей-богу, выпьем! – воскликнул товарищ Пэт. – Но мы любим произносить здравицу с именем – как-то веселее пить тогда.

– Будь я проклят, если ваша честь не носит благородного имени! – воскликнул Терри. – Может быть, даже имени самого великого герцога Аргайльского^{7}.

– Нет, вы снова ошибаетесь, мой милый. Я простой шотландский дворянин, без всяких притязаний на титул. В моей стране меня знают господином Лоу Лористоном.

– Какое славное имя! – заметил Терри. – Я часто слышал о нем. Не был разве первый Лаа из Лэрристауна известным судьей, ваша честь?

– Первый Лористон, мой отец, был золотых дел мастером в Эдинбурге, – отвечал Лоу. – Лет двадцать тому назад он купил у Дэлглишей поместье Лористон, от которого и происходит мое имя. Теперь вы --">