Александр Георгиевич Шишов - Милиция плачет

Александр Шишов Милиция плачет

— …милиция по ним плачет…

«Не милиция, а тюрьма», — хотел было их поправить. Но, сделав вид, что они нам безмерно безразличны, не оборачиваясь, пошёл дальше.

Ну, что ж, «Милиция плачет» — прекрасное название

для следующего репортажа из харьковского общежития.

Александр Шишов, «День варенья»

1. Красная суббота

Замечательный день — советская суббота. По аналогии с романом Мари-Анри Бейля, известного под псевдонимом Стендаль, субботы делились на красные и чёрные. Красные для отдыха граждан, а чёрные для их работы. Идеологи построения коммунизма одну субботу в месяц помечали чёрным числом календаря, называя её при этом «рабочей», и обязывали относиться к ней как к обыкновенному буднему дню, оплаченному по ставке или по выработке. Не путать с субботниками. Субботник, это тоже работа по субботам, но даром. Ничего сложного, до 1967 года и таких суббот не было — сплошная шестидневка, шесть дней работаешь, один день отдыхаешь. Иногда по воскресеньям, на усмотрение райкома и по требованию «трудящихся масс», назначался праздничный «субботник» под названием «воскресник».

Разноцветные субботы семидесятых вносили пикантное разнообразие в череду сменяющихся рабочих и выходных дней, ломали устоявшийся порядок миграции трудовых и учащихся масс к привычным местам приложения сил и способностей. По большей части физических и по остаточному принципу — умственных.

Если в календаре суббота помечена красным цветом, то пути благодарных трудящихся и недовольных учащихся расходились диаметрально противоположно. Первые отдыхали, вкушая плоды успехов развитого социализма. А вторые, можно было бы сказать, учились, если бы они своей учёбой не заставляли работать научно-педагогическую интеллигенцию, вызвавшуюся их обучать, исподволь привлекая к трудовой субботней повинности неинтеллигентных завхозов, техничек, гардеробщиц, буфетчиц и других видимых и невидимых субъектов системы образования, без которых некому даже дверь отпереть в храм науки и учебного процесса.

27 февраля 1977 года — «Чёрная» суббота.

А вот если в календаре суббота помечена как-то по-особенному— значит, это день солидарности, равенства и братства. «Чёрная» суббота. Все работают, остальные учатся. Трудовой народ добропорядочно, выцеживая сквозь зубы горечь радости и гнев воодушевления, отрабатывает по семь-восемь часов, без которых, наверняка, рухнула бы вся стройная система повышения производительности труда и резко уменьшились показатели в социалистическом соревновании. Студенты в этот день как учились, так и продолжают учиться, не понимая по простоте душевной, почему в трамвае так много раздражённых и недовольных пассажиров.

Суббота после пятничного «дня варенья» была красной. Научные институты, где у нас проходила практика, отдыхали, а учебные, естественно, работали. И это разительно, в наших же глазах, отличало нас, без пяти минут инженеров, от всей остальной студенческой братии, прижившейся в многоэтажном улье на Московском проспекте. Благодаря красным субботам мы невольно, по-взрослому, получая законный выходной, точечно и дозировано соприкасались с радостями будущих производственных будней.

Обитатели нашей комнаты проснулись, но принципиально не вставали с кроватей, пока не уляжется в коридоре шум от утренней суеты замороченных студентов. Ещё минут десять и последний студент, хлопнув громко дверью, пробежит по коридору, его удаляющиеся шаги затихнут, и настанет долгожданная тишина.

Ровно неделю тому назад, в субботу, тоже красную, нерабочую, нам, тогда ещё обитателям аспирантской бытовки, удалось чуть-чуть поглумиться над самым вредным аспирантом, поддерживая тем самым высокий градус взаимной нелюбви на фоне буфетов, расставленных в нашей комнате, и всех вытекающих отсюда проблем и неприязней.

В тот день мы не спеша поднялись, умылись, позавтракали и, радуясь непривычной гулкой тишине общежития, решили немножко почитать. Улеглись на кровати одетыми поверх одеял с книжками и журналами в предвкушении нескольких спокойных часов в приятном обществе грамотно расставленных букв в умных и толковых предложениях.

Тишину нарушили шаги, они возникли где-то в глубине --">