Александр В Маркьянов (Александр Афанасьев) - Сущность волка

Александр Афанасьев Сущность волка

Волки уходят в небеса

Горят холодные глаза

Приказа верить в чудеса

Не поступало

И каждый день другая цель

То стены гор то горы стен

И ждет отчаянных гостей

Чужая стая…

«Би-2»

(обратно)

29 мая 2016 года. Узбекистан, Ташкент

Она ощущала себя вымотанной до предела. Так никогда с ней не было… еще с детства, когда она бегала вместе с братьями по дорожкам базы, пытаясь подражать солдатам – а это была база Форт Брэгг, и солдаты были солдатами спецназа. Долгое увлечение триатлоном – спортом с чудовищными нагрузками, совмещающим бег, плавание и велосипед, причем все три дисциплины дают нагрузки на разные группы мышц – научили ее не обращать внимание на переохлаждение, усталость и боль, отбрасывать их, словно ненужный картонный стаканчик из-под кофе. Но почему-то именно сейчас, после долгого перелета с военной базы «Михаил Когальничану» в Румынии – она чувствовала себя так, как будто ее пропустили через барабан промышленной машины для стирки. Полная опустошенность и какая-то сосущая тоска…

Ее полет проходил через Англию, и два дня она ждала в Лондоне, пока утрясут какие-то формальности с дальнейшим маршрутом. Как всегда что-то напутали, она сняла номер в дешевом отеле и два дня гуляла по Лондону. Лондон оставил крайне тяжелое впечатление: старые кварталы, едва заметное, но все же заметное патрулирование частных охранных служб, небоскребы – и всего в нескольких сотнях ярдов от этого места – нищета, кварталы гастарбайтеров, надписи на стенах: «Здесь действуют законы шариата!». Азия, Азия, Азия… до боли знакомый говор – урду, нахин, пушту, диалекты арабского, слоняющиеся по улицам или просто сидящие у стен молодые парни с острыми как нож взглядами, старые машины, запах карри и куркумы… Все это могло бы быть в одном из районов Карачи – но это было здесь, в Лондоне, одной из столиц Запада, бывшей столицы метрополии. Вне всякого сомнения, были здесь и террористические ячейки – февральский взрыв в метро не давал в этом усомниться. На углу – в старом газетном киоске вместе с дешевыми газетами на урду и английском – торговали портретами Осамы бен Ладена, полиция, если здесь где-то и была – ни во что не вмешивалась. Она столкнулась и с новым, доселе не виданным – некоторые улицы были перегорожены аккуратными заборчиками из хромированной стали и вежливые полицейские в неизменных дождевиках ядовитого, желто-зеленого цвета проверяли документы у всех подозрительных. Подозрительные – это те, у кого слишком темная кожа, курчавые волосы и он плохо говорит по-английски. У нее документов не проверили, просто вежливо предупредили, что район опасен для туристов и ходить туда не стоит. Ей довелось в этом убедиться – уже на соседней улице ее попытались ограбить трое уродов… а может статься, в мыслях у них было и нечто худшее. Одному из них она выбила коленную чашечку, а другому – сломала обе руки в запястьях… очевидно эти трое не ожидали такого жестокого отпора от хорошо одетой белой туристки с видеокамерой. Больше к ней никто не приставал… хотя всё время, пока она была там – она чувствовала слежку.

Было грустно. Все, что происходит в мире… казалось, что их всех, весь их мир с небоскребами, уютными субурбами¹, военными базами, индексом Доу-Джонса, индейкой на День Благодарения, бесконечными хайвеями – неумолимо затягивает в какую-то адскую черную воронку. А на той стороне – все искажено до неузнаваемости… Черные братья с бейсбольными битами, майор Хасан² со своим пистолетом, «Я Шарли», гетто в их городах, окруженные заборами, но постоянно распухающими как хорошая квашня, безликие военные базы, как в калейдоскопе, контейнеры, усиленные мешки с землей по периметру, холодная сталь автомата постоянно под рукой, бронестекло боевой машины, облако подрыва… бесконечная, нескончаемая война, война как новый способ существования, война как неизбежность, война как…

Можно много говорить о современной войне и ни одно из этих слов не будет правдой… по крайней мере, окончательной правдой. Правдой было то, что выхода не было. Для них, для американцев признавать это – было сродни безумию. Но многие из них уже начинали понимать… нет выхода. Нет выхода…

Единственной непререкаемой правдой было то, что война не прекращается вот уже пятнадцатый год…

– Мэм?

Она --">