Наталия Михайловна Коротаева - Тайна, раскопанная серебряной вилкой

люди позаселились, и у бабушки в коммунальной квартире появились соседи. Много времени прошло, соседи сменялись, когда меня приводили к бабушке, то первое что я видела, подойдя к квартире это звонки, их было пять. Один в бабушкину комнату. Второй – соседа деда Коли. Одинокий мужчина, молчаливый, кто-то где-то слышал что у него есть дочь, но почему то они не общаются. Говорили, что дедушка Коля умел заговаривать недуги на сучки деревянных предметов.

Третий – соседки Ани. Молодой девицы, бездельницы, болтушки. Курящая, любила выпить, шляться, хитрая, обманщица. Врет по мелочам, от чего ей никто и не верит.

В четвёртой комнате жили мать с сыном. Сын взрослый, недавно его забрали в армию, а вскоре Изольда Карловна у себя под дверью нашла записку и ключи от комнаты:

«Карловна, встретила офицера, уехали в Геленжик. Я вас всех бросаю, выживайте сами».

Квартира просто стояла закрытой. И пятый звонок был общий – звонил на обшей кухне и разносился по всей квартире. В звонки звонить не приходилось, дверь всегда была открыла днём и закрывалась только на ночь. Попадая в квартиру, ты оказывался в длинном и достаточно широком коридоре. В коридоре было страшно, свет там никогда не включали, можно было легко столкнуться с соседями или споткнуться и упасть. В коридорных стенах располагались друг напротив друга соседские двери комнат, при входе стоял шкаф, а на пустых стенах висели стеллаже для предметов гардероба – шляп, шапок, перчаток и шарфов. За коридором слева была бабушкина комната на неё бил свет, исходящий с кухни напротив, попадая в которую проходишь общие ванную комнату, туалет слева и общую кладовую справа.

Бабушкина комната была небольшая сама по себе прямоугольной формы, с высокими потолками, но оказываясь внутри мне она казалась огромной. По правой стене комнаты стоял холодильник, шкаф и диван, на который бабушка укладывала Веру, когда та была у неё. По левой стене стояли журнальный столик с двумя креслами. В дальнем левом углу располагался небольшой комод с зеркалом, в другом углу – телевизор на тумбе, и разделяло их широкое окно.

Бабушка любила порядок, в ее комнате всегда было чисто и запах всегда стоял лекарств, их было много, они хранились в комоде. Однажды Вере так стали интересны все эти пузырьки, что она села возле комода, пока бабушка готовила на кухне, и открывала каждый пузырёк, нюхая лекарства. Ей это нравилось пока в руки не попал нашатырь. Она прижала горлышко пузырька к ноздрям и вдохнула. И у неё заложило уши, из глаз брызнули слёзы, дыхание перехватило, нос как будто резко заложило, перед глазами все поплыло, Вера бросила пузырёк и побежала в ванную умываться. Долго девочку мутило, но к комоду с пузырьками она больше никогда не подходила.

Когда я приезжала к бабушке, то игрушки с собой не брала. Не разрешали. Они наводили беспорядок, бабушка этого не любила. Из забав у меня было: если играла дома, то охотилась на крыс, которые водились в коммуналке. Такие здоровые, с длинными хвостами. По вечерам мы с бабушкой играли в карты. Бабушка была необычной, она раздавала карты мне и себе по шесть и всегда выходила из комнаты на несколько минут после этого. Это толкало меня на жульничество. Я доставала из колоды козырные карты и меняла их на свои, которые скидывала в колоду.

Сейчас я думаю, что бабушка специально выходила, зная, что я так делаю, подглядывая за мной в замочную скважину. Стол в ее комнате как раз хорошо было видно в щели. Зачем она это делала? Не знаю. Была необычной, говорю же.

Если мне хотелось гулять, то бабушка отпускала меня во двор, когда видела, что там гуляет соседская девочка Ира.

Ира жила в соседнем подъезде. У неё были коротко подстрижены волосы, касающиеся еле-еле плеч, с такими рваными концами и она редко улыбалась, у неё были очень проницательные глаза, она всегда смотрела внимательно, пристально и все потому, что она была глухонемой. Смотрела внимательно, потому что пыталась понять, что я говорю. Когда мы с ней гуляли, я говорила много, а в ответ всегда слышала только тишину. Ира была старше. Ее любил весь наш двор, бабушка всегда мне ставила ее в пример. И все, кто бы не выходили из дома, всегда давал Ире конфетки или печенье, ну и мне за компанию. Мне нравилось с ней гулять, хотя иногда и становилось очень тоскливо, Ира всегда молчала. Могла махать только руками или злилась на меня если я ее не понимала и издавала звуки похожие на мычание с характерным надрывом. По сути, нам --">