Ольга Вилар - Семечки

Ольга Вилар Семечки

1

- Семечки любишь?

- К-какие?

- Тыквенные.

В целом, вполне обычный разговор. Если, скажем, идёт он летом в деревне на завалинке. Или в дружеской компании. Ну, на худой конец — в магазине, при покупке этих самых треклятых семечек.

Но чтобы вот тут? И именно сейчас? Когда Яну и без того колотило от дикого ужаса так, что…

Впрочем, всё по порядку.

Ничего бы не случилось, если бы не её вечное желание «быть хорошей для всех». Или, по меткому выражению зануды-одногруппника, «лезть из кожи вон за улыбку». Конечно, хорошо рассуждать, если тыл у тебя надёжно прикрыт обеспеченными родичами. А Яне приходилось крутиться, разрываясь между учёбой и бесконечными подработками. Тут научишься улыбаться всем и каждому!

Именно так Яна оправдывалась сама перед собой, в сумерках торопливо вбегая в ресторан со служебного входа и шёпотом чертыхаясь. На кого? На так не вовремя заболевшую официантку Маришу. На мокрый снег, уныло засыпающий непролазную грязь заднего двора. И на… на себя.

В первую очередь, конечно, на себя.

Анчар, он же Арчибальд Каренович, налетел на Яну на выходе из раздевалки, навис над её невысокой худенькой фигуркой свой необъятной тушей бывшего штангиста и загремел раскатистым басом:

- Яночка, золотко ты моё! Безотказная ты моя! Благодарю!

- Да не за что, Арчибальд Каренович, я же всё понимаю…

- Вот и хорошо! Вот и ладушки! Беги, работай!

Она и побежала.

Банкет, как банкет, весь зал сняли. Столики с деликатесами расставили небольшими группами, уютный полумрак создали. Анчар расстарался, видимо, клиенты денежные попались, не поскупились. Даже спиртное своё им разрешили привезти. Яна мельком полюбопытствовала. Вино какое-то. Тёмно-красное, тягучее. Словно кровь.

Клиенты — как на подбор молодые мужчины, статные, с породистыми физиономиями, возрастных и нет почти. Бледные все только, даже следов загара нет. И девушки им под стать, красотки модельной внешности с яркой, выделяющейся на фоне напудренных мордашек, алой помадой. Корпоратив, что ли, у фирмы? Впрочем, её, Яны, дело - горячее разносить, а не на гостей засматриваться. И не ёжиться от тоскливой, глупой зависти к самоуверенным длинноногим дылдам в баснословно дорогих шмотках и украшениях. Нужно улыбаться!

Улыбаться…

И доулыбалась. Один из этих бледных красавцев столкнулся с Яной в полумраке у декоративной колонны, рывком выдернул из рук пустой поднос и вдруг оскалился, продемонстрировав… длинные, хищные клыки! От неожиданности она замерла, вытаращив глаза, горло перехватило спазмом.

Это в книгах героини обычно смелые и сообразительные, а когда в реальности на тебя надвигается невесть что, в клочья разрывая привычные представления, то ноги слабеют, подкашиваются коленки, и тело охватывает мгновенный ступор. Чем этот… клыкастый ужас и воспользовался. Пискнуть не успела, как с силой толкнул её к колонне.

Всё, что Яна смогла — инстинктивно сжаться, ожидая удара. Но его не последовало. Не было там никакой колонны. А вот мягкий ковёр, на который она в итоге свалилась откуда-то сверху, присутствовал.

Да, это точно не книга и не кино. В жизни ты ошалело приподнимаешься на локте, чувствуя лишь пушистый, пружинящий ворс и собственное бешено колотящееся сердце, разгоняющее кровь таким сумасшедшим темпом, что темнеет в глазах, и окружающее видится неясными, смазанными фрагментами.

Какой-то сюр, не иначе. Огромный зал, границы которого теряются в пугающем, жутком полумраке. Яркие пятна горящих свечей в криво изогнутых, массивных подсвечниках. Резкие тени, клинками рассекающие слабенькое освещение. Узкие окна с мутными стекляшками витражей. Лепнина кругом. Мрачные силуэты старинной мебели на гнутых ножках, похожие на пригнувшихся перед прыжком диких зверей. И трое… скажем, гибких, худощавых брюнетов-джентльменов. Тёмные узкие брюки и белые рубашки в кружевах. Длинные --">