Акина Судзуки , Фельдмаршал Пёсель - Кольцо предательства

Фельдмаршал Пёсель, Акина Судзуки Кольцо предательства

Глава 1. Благими намерениями вымощена дорога в рабство, то есть ученичество

– Продано за триста золотых столику номер тринадцать! – бархатный голос ведущего стал приговором для закованной в кандалы эльфийки, чья масляно-чёрная кожа произвела настоящий фурор среди гостей. Девушка покорно ушла, ведомая волей рабского ошейника, который толстым массивным обручем сжимал её тонкую шею.

– А сейчас, наши многоуважаемые гости, мы хотим вам представить лот номер одиннадцать. Грозная воительница, покорительница горных вершин – очаровательная кали! – на сцену вывели очередную девушку. Мягкая поступь выдавала звериную грацию, а глаза пылали такой ненавистью, что сидящие в зале почётные гости ещё оживлённее принялись обсуждать новый лот. Её атлетичное смуглое тело было укрыто шрамами, оставленными явно крупными тварями; белоснежные волосы, собранные в высокую косу, переливались серебром в лучах света. Длинные ушки, развёрнутые к залу, подрагивали, прислушиваясь к переговорам гостей.

– Итак, стартовая цена: двести пятьдесят золотых! Шаг аукциона: двадцать пять… – не успел ведущий договорить, как возле одного из столиков слуга поднял табличку. – И сразу столик номер тридцать три вступает в торг! Двести пятьдесят золотых раз! Столик номер двадцать два – двести семьдесят пять золотых! Столик номер девять: триста золотых!

– Триста пятьдесят золотых! – выкрикнул поднявший табличку слуга.

– Столик номер девятнадцать поднял цену до трёхсот пятидесяти! Итак, триста пятьдесят золотых раз! Триста пятьдесят золотых два…

– Пятьсот! – раздался голос, явно не принадлежавший прислуге. На мгновение в зале воцарилась тишина. Все бурные обсуждения прервались на полуслове. Кто-то замер со столовыми приборами в руках.

– Пятьсот! Пятьсот золотых предлагает столик номер тринадцать! – голос ведущего едва не срывался на радостный смех от переполнившего его воодушевления. – Дамы и господа, думаю, вы согласитесь с тем, что уже давно не было таких ожесточённых торгов! Вы ничем не уступаете этим прекрасным воительницам! Итак, пятьсот золотых раз! Пятьсот золотых два! Пятьсот золотых три! Продано! Продано за пятьсот золотых господину за столиком номер тринадцать! Уважаемый гость определённо знает толк в экзотике!

Неожиданный рывок со сцены заставил всех телохранителей схватиться за оружие. Кто-то из дам потрясённо вскрикнул. Воздух вокруг сцены вспыхнул плотной стеной искр, и кали с рыком рухнула на пол, так и не вырвавшись в зрительный зал. Гости зааплодировали.

– Какая воля! Какая сила духа! Дамы и господа, вы только полюбуйтесь этой природной непокорностью, которая позволила обойти наш рабский ошейник! Я определённо завидую хозяину этой гордой красавицы!

Вышедшие на сцену охранники подхватили почти бессознательную кали и унесли её со сцены.

– А теперь, дамы и господа, – голос ведущего зазвучал тише, – то, ради чего вы все сегодня здесь собрались. Последний лот. Признаться, мы до последнего не могли поверить, что нам удалось завладеть таким редким экземпляром. Думаю, слова здесь будут излишни: вы должны сами, своими глазами, увидеть предмет нашей гордости. Хранитель.

Свет во всём помещении померк, но лишь для того, чтобы вспыхнуть одним-единственным лучом, освещая хрупкую фигуру девушки. Её испуганный взгляд метался по всему залу, не задерживаясь на чужих лицах. Окутавший её страх особенно остро ощущали наёмники, которые, впрочем, хоть и довольно ухмылялись, прятать оружие не торопились.

– Стартовая цена, – ведущий сделал паузу, подогревая интерес, – тысяча золотых. Шаг лота: сто золотых, – гробовая тишина в зале разительно отличалась от предыдущего жара торгов, – однако, – слуга так и замер с табличкой, не успев её поднять, – прежде чем мы начнём торг, мы хотели бы продемонстрировать то, ради чего вы все будете бороться. Всё же мы дорожим своей репутацией и максимально честны перед своими многоуважаемыми клиентами.

Массивный ошейник с громким щелчком раскрылся и с тяжёлым грохотом упал на пол. Девушка вздрогнула, чуть дёрнув руками, видимо, в порыве притронуться к освобождённой шее.

– Выпускайте церберов!

***

В трактире было душно, жарко и шумно. Стук посуды, хриплый смех, звон бутылок, шутки и бахвальства. Кто-то чихнул. Послышалось пьяное завывание. Протяжная --">