Евгений Кукаркин - Эти нежные девичьи руки

Кукаркин Евгений Эти нежные девичьи руки

Евгений Кукаркин

Эти нежные девичьи руки

Написано в 1997 - 1999 г.г. Приключения.

Корякина повесилась.

Ее худенькое тело, в тонкой белой рубашечке, чуть покачивалось посреди комнаты. В этот момент, мне в голову лезут странные мысли. С удивлением заметил, как только она могла зацепить веревку за крюк, даже если встать на стул, ей его не достать.. Среди скамеек и шкафов раздевалки стоит наша матрона, старший мастер цеха Лидия Петровна, она скрестила руки на своей красивой груди.

- Федор Иванович, я уже вызвала бригаду следователей, - сообщает она мне.

- Хорошо. Надо бы придержать девочек, не пускать сюда, до тех пор пока не закончат следствие.

- Я позвонила врачихе, попросила ее задержать всю смену.

Матрона выходит из комнаты. Я вспоминаю, что знаю про Корякину. Кажется ее звали Эльвира. Ну да, такое редкое имя в наших краях. Эльвиру должны были уволить. Эта трагедия ждет всех девочек, которые работают у нас. Но что поделать, мы набираем только молоденьких девчат и как только приходит срок... вышибаем их с работы в два счета.

В раздевалку врывается симпатичная Саша Калинкина, мастер второго участка.

- Это правда? Боже мой. Эльвира..., что же ты наделала?

- Саша, уходи от сюда, - прошу я ее.

Она прислонилась к косяку и, прижав ладошку ко рту, как завороженная смотрит на повешенную. Эльвира с ее участка. Я подхожу к ней.

- Сашенька, тебе надо уходить. Сейчас придут следователи, нам нельзя трогать ни одной вещи. Пошли...

Осторожно обнимаю ее за плечи и вывожу из помещения. Саша начинает всхлипывать.

- Скажите, Федор Иванович, но ведь это несправедливо умереть такой молодой.

- Несправедливо.

- Неужели это мы виноваты в ее смерти?

- Почему это, мы?

- Вот так, взяли девочку на работу, а потом раз... и выкинули, как ненужный материал. У нее дома большая семья, она одна была кормилица.

- Саша, у тебя есть другие предложения? Как сделать так, чтобы они, с наступлением этого периода взросления, были нужны?

- Я не знаю.

- И потом, - осторожно подыскивая слова, говорю я, - почему ты думаешь, что мы виноваты, может здесь любовь...

- Эльвире было не до любви, Федор Иванович. У нее целый день, как одно мгновение, работа, школа, кухня, младшие братья и сестры, больная бабушка, вечно пьяная мать и безработный отец. Вертелась как могла, а тут... не выдержала.

- Пусть в этом разберется милиция.

Я довожу ее до участка. Саша, похоже, пришла в себя.

- Я сейчас..., - она протирает глаза платочком. - Сегодня начало рабочего дня собьется?

- Да. Но придется смену задержать. План, сама понимаешь, срывать нельзя.

- Школу надо предупредить, чтобы она тоже сбилась на час.

- Это я постараюсь.

Саша подходит к своей конторке.

- Федор Иванович, попросите у Лидии Петровны новые перчатки для меня и глицерина для протирки рук.

- А что, она не дает?

- У нее смена спецодежды по графику, но посмотрите на мои руки. У меня перчатки расползлись от пота.

Она протягивает ко мне руки тыльной стороной и я вижу красные и багровые пятна на коже. Это болезнь всех мастеров, им нельзя на работе ходить с голыми руками. Почти всю смену в перчатках, да не в простых, а в специальных - антистатических, чтобы не дай бог, не передать с рук минимальный заряд на платы изделий или отдельные микросхемы.

- Хорошо, я попрошу.

В цеху появляется группа следователей. Старшего я знаю.

- Здравствуй, Геннадий Петрович.

- Привет, Федор Иванович. Куда идти? Где произошло все?

- В раздевалку.

- Я к тебе потом заскочу. Пошли, ребята, за мной, я знаю куда, - кивает своим Геннадий Петрович.

Группа уходит, в своей конторке исчезает Саша, я иду к своему кабинету.

Секретарша Мария Андреевна, вечно молодящаяся женщина лет сорока, уже на месте и на машинке отбивает первые листки итогов работы за прошедший день.

- Добрый день, Федор Иванович.

- Здравствуйте, Мария Андреевна.

- Что там, в цехе, случилось?

- Эльвира Корякина повесилась в раздевалке.

- Ой... Какой ужас.

Она сразу прекратила печатать.

- Я знаю эту девочку, - продолжила она, - такая вся тихая, скромная. Надо же горе какое. И из-за чего?

- Не знаю. Следствие выяснит.

- Может из-за того, что ее уволили?

- Не могу сказать, мы готовим к этому девочек все время, врача психиатра даже наняли...

Она кивает головой.

- За время существования этого цеха, это уже шестой случай.

- Что значит шестой?

- Самоубийства.

- Я знаю два... Это когда Машенька --">