Оливер Гофф - Глаз павлина

Оливер Гофф Глаз павлина

От автора

В 1782 году у безлюдных берегов Южной Африки налетел на рифы и затонул фрегат Ост-Индийской компании «Гровенор»^[1]. Во время крушения на его борту находился многомиллионный груз золота, алмазов и уникальных восточных украшений, и среди них — пара павлинов, некогда украшавших трон Великих Моголов.

С той поры немало людей, томимых жаждой богатства, пытались добраться до этих сокровищ. Но, несмотря на все усилия, никому так и не удалось обнаружить даже место, где покоятся останки судна.

Кроме этих общеизвестных фактов, остальное в романе — плод воображения автора. Все персонажи произведения вымышлены и не имеют никакого отношения к реальным людям.

1

С перевала моему взору открылся запутанный лабиринт дорог. Спускаясь вниз и вплетаясь в холмы узловатой нитью, они скручивались в гигантские двойные восьмерки.

Я проехал на машине уже миль восемьдесят, и пыль облепила меня с головы до ног. Она набилась в волосы, толстым слоем покрыла лицо, налипла на брови, скрипела на зубах. Но я не обращал на это особого внимания: в начале путешествия всегда спокойно относишься к мелким неудобствам.

Тем не менее лишний раз глотать пыль мне не хотелось, поэтому, когда с боковой дороги прямо передо мной вынырнула семитонка, я сбросил скорость, пропуская машину вперед. Ее водитель, должно быть, очень спешил и потому обогнул скальный выступ на полном ходу. На повороте у края пропасти грузовик угрожающе накренился. Но водитель машины обладал, похоже, железными нервами: не сбавляя скорости, он готовился взять следующий поворот. Мне подумалось, что дурню просто надоело жить.

И тут впереди, на обочине дороги, я заметил человека, который поднял руку, рассчитывая, что грузовик остановится. Но вместо того чтобы притормозить, водитель семитонки направил машину прямо на человека…

Я оцепенел от ужаса, ожидая самое страшное. Лишь в последнее мгновение человек на обочине метнулся в сторону. Водитель крутанул баранку, грузовик занесло, но потом он выровнялся и, рванувшись вперед, исчез в облаке пыли.

Когда я подъехал к человеку, тот, откашливаясь, стряхивал пыль с одежды. Я опустил стекло и высунулся из машины:

— Ну как вы?

Он ошеломленно взглянул на меня, потом выдавил жалкую улыбку:

— Ничего, спасибо… Никак в себя не приду. Еще бы чуть-чуть — и все. Этот тип просто свихнулся. Никогда не думал, что можно так гонять по этим дорогам!

Я сочувственно оглядел его. Судя по всему, шел он издалека.

— Номер хоть запомнили? Надо бы сообщить в полицию. У таких идиотов нужно отбирать права.

Незнакомец посмотрел на исчезающие вдали клубы пыли и тихо произнес:

— Бог с ним… Главное, все обошлось. — И с надеждой взглянул на меня. — Далеко едете?

— В Порт-Сент-Джонс, — я махнул рукой в сторону океана. — Подбросить?

Повторять приглашение не пришлось. Человек подхватил видавший виды чемодан и быстро обошел машину. На вид ему было лет 50–60, но двигался он по-юношески легко. Забросив чемодан на заднее сиденье, он уселся рядом со мной.

— Издалека добираетесь? — поинтересовался я.

— Из Претории.

Сказав это, человек крепко сжал челюсти, давая понять, что не расположен к разговору. Но потом чувство вежливости победило, и он добавил:

— Можно было ехать автобусом, но его рейс только раз в неделю, а ждать было невмоготу. Поездом добираться не лучше: он ходит только до Кокстада, дальше пути нет. Если бы не вы, пришлось бы и дальше шагать пешком.

— Раньше здесь бывали? — спросил я.

— А как же, конечно! — воскликнул он. — Это ведь моя родина. Я вырос в Сент-Джонсе и мечтал вернуться сюда с тех самых пор, как уехал.

— И давно уехали?

Человек отрешенно посмотрел в окно. Потом с видимым усилием произнес:

— Двадцать лет назад.

— Двадцать лет! — Я присвистнул. — Давненько! Незнакомец повернулся ко мне и наморщил лоб:

— Судя по акценту, вы американец?

— Всего два дня назад прилетел из Штатов.

— По делам или в отпуск? — Он с интересом посмотрел на меня.

— Пока — в отпуск, — замялся я. — А там, кто знает, может, и осяду навсегда.

Я и впрямь подумывал остаться. Здесь я родился, но знал об этой стране только по рассказам матери. И теперь, глядя на гряду зеленых холмов, темную полоску леса и синеющий вдали океан, ощущал неожиданную грусть.

Мальчишкой я без --">