Макс Брэнд - Поющие револьверы

что суставы и костяшки зримо выпирали, а ладонь просвечивала. Этой странной рукой он коснулся лица и ощутил, что оно заросло бородой.

Он приподнялся на локте, но так ослаб, что затрясся от напряжения. Затем увидел, что находится в маленькой пещере, которую не выбило в скале водой, скорее она была похожа на создание великана — зал с плоским потолком и вертикальными стенами.

Но больше всего его удивило, что при входе в пещеру стоял его мул, а рядом, скрестив ноги, сидел на земле человек с короткой бородой, черной, как ночь, и еще более темными глазами.

— Спокойно, спокойно, — сказал чернобородый и протянул огромную руку.

— Райннон! — воскликнул Каредек и опустился на постель.

Она была высокой и мягкой, сложенной из молодого лапника, и источала сосновый аромат. Каредек лежал, не шевелясь. Рядом журчала вода; вдалеке слышался грохот водопада.

— Похоже, ты пришел в себя, — сказал Райннон.

Шериф вновь открыл глаза. Он собрал разбегающиеся мысли и сказал:

— Ты мог оставить меня там, где я лежал, Райннон.

— Я не убиваю мертвых, — ответил Эннен Райннон. — Хочешь поесть?

Каредек посмотрел на грубый потолок над собой.

— Если бы я был достаточно большим, чтобы поднять вон тот камень и подпереть им потолок, — ответил он, — и если бы я работал целую неделю и за это время ни разу не перекусил, я бы, наверное, был меньше голоден, чем сейчас.

— Чего бы тебе хотелось? — спросил, посмеиваясь, Райннон.

— Подошла бы сочная зеленая трава, — сказал шериф. — Или мне понравилась бы нежная внутренность коры ивы. И вообще, я бы мог жевать полынь или глотать гальку.

— Но если бы у тебя был выбор? — не унимался Райннон, снова смеясь.

— Если бы у меня был выбор, — сказал шериф, — я бы начал с форели, зажаренной с корочкой. Для начала я бы проглотил пару дюжин двухфунтовых рыбин. После этого принялся бы за оленину. Не хочу показаться жадным, поэтому остановлюсь на двух. Два упитанных, крупных оленя меня, может быть, немного округлят, а оставшиеся впадины я бы залил парой ведер крепкого черного кофе. А потом закурил бы, девять-десять фунтов табака мне было бы достаточно для послеобеденной самокрутки. Ты можешь дать мне это все именно в таком порядке?

— Каредек, — сказал преступник, — нам с тобой надо было встретиться давным-давно. У нас с тобой одинаковый взгляд на вещи, включая харчи!

У входа в маленькую пещеру он разжег огонь. Мул, любопытный, как все мулы, ходил вокруг него, пока Райннон отошел, оставив костер, превратившийся скоро в большую кучу раскаленных углей. А Каредек, лежа неподвижно, сжал зубы и старался унять разгоревшийся аппетит.

Затем он увидел, как вернулся Райннон с серебристыми рыбами, и немного погодя эти рыбины уже пеклись в углях.

Каредек яростно набросился на первую порцию, но когда съел маленькую рыбку, на него снова накатил сон.

Он заснул, проснулся посреди ночи и опять поел.

Через неделю он уже мог сидеть, оперевшись спиной о камень у входа в пещеру, греясь на жарком солнце, которое до костей прогревало тело. Он смотрел на водопад на реке, на летящих птиц, на прибившиеся к вершине облака и чувствовал, что силы возвращаются.

Он увидел идущего по склону горы Райннона. Шаг его среди нагромождения скал был широким, на плечах он нес тушу взрослого оленя. Райннон подошел ко входу в пещеру и сбросил триста фунтов мяса к ногам Каредека. Шериф взглянул на мертвые глаза и красный язык, вывалившийся из пасти животного.

— Почему ты принес так мало еды, Эннен? — сказал он.

— Это тебе одному на обед, — усмехнулся Эннен Райннон. — Но до полудня еще пара часов.

— Ошибаешься, — сказал шериф. — Время обеда давно прошло. Судя по тому, что творится у меня в животе, скоро наступит вечер.

— Разведи костер, — сказал Райннон. — Я пойду наловлю рыбы на первое. Каредек разжег огонь, и когда он разгорелся, повернулся к туше и начал вырезать мясо, с жадностью глядя на него, потому что олень был вполне упитанным. Внизу он видел Райннона с маленькой острогой в руке, который вставал на колено то на одном камне, то на другом. Острога была сделана из выдержанной и оструганной прямой ветви ясеня, на конце которой был прикреплен зазубренный металлический наконечник. Она была похожа на копье пигмея — вряд ли длиннее копья сказочного рыцаря-эльфа в доспехах и на коне. Райннон держал ее большим и указательным пальцами. Иголка в руках кружевницы менее точна, чем острога в пальцах Райннона. Если --">