Евгений Васильевич Шалашов , Олег Валентинович Ковальчук - Оттепель

Как назло, убитый пилот упал именно на штурвал, и самолёт вдруг резко наклонился вниз, отчего я потерял равновесие, но успел ухватиться за переборку и удержался на ногах.

Второй избавил меня от лишних переживаний о том, враг он или друг.

Злобно посмотрев на меня, просто приставил пистолет к своей груди и, прокричав: «Так пусть у России не останется вообще никакого императора!», выстрелил себе в сердце.

Да он издевается?! Что же это за дела такие!

Я бросился к штурвалу. Никогда не водил самолёты, но помнил, что если потянуть на себя штурвал, летательный аппарат полетит вверх, а если от себя, то вниз. На этом все мои познания были исчерпаны. Естественно, я не думал о том, как буду сажать самолёт и вообще, как выкручиваться из ситуации, но пока что мне хотелось лишь самолёт выровнять.

Спрашивать, умеет ли мой гвардеец водить самолёты, я и не думал. Уверен, что не умеет.

Однако потянув на себя штурвал, лучше не сделал. Без понятия, где мы летели, над какой территорией, но вдруг услышал грохот, и самолёт вдруг завертело.

Это ещё что такое?!

Они что, решили ещё и бомбу заложить в самолёт? По крайней мере, звук взрыва я ни с чем не перепутаю.

Откуда-то из салона раздался крик:

— Ваше императорское величество, нас обстреливают!

Самолёт затрясло. Раздался ещё один взрыв.

Я оглянулся в салон и вдруг увидел, как в хвосте салона, в стенах стали появляться зияющие дыры, будто их прошило из крупнокалиберного пулемёта.

Вот и долетались. Похоже, попали под обстрел ПВО. Может, даже и свои шандарахнули!

Я крепко ухватился за какую-то штуку, пытаясь остаться на ногах, даже умудрился увидеть через стекло кабины, что на нас надвигается нечто грязно-белое. Не иначе, земля, покрытая снегом. Или лес. А уже и не важно.

А вот, похоже, и конец…