Густав Эмар - Том 11. Тунеядцы Нового моста

человек двадцать Истребителей, которые мигом окружили их и обезоружили.

— Что прикажете делать, командир? — обратился один из Истребителей к Жану Ферре.

— Сколько их, О'Бриен? — холодно поинтересовался тот, не двинувшись с места.

— Семеро, да восемь человек слуг, связанных в конюшне.

— Прекрасно! Повесить всех, господ над слугами: всякому почет по заслугам!

Он повернулся и хотел уйти наверх. Один из двух путешественников, о которых мы говорили раньше, встал и подошел к Истребителю.

— Ферре! — очень спокойно позвал он его. — На одно слово.

Предводитель Жаков удивленно обернулся.

— Кто ты? — спросил он.

— Смотри, — отвечал путешественник, отбросив плащ так, что только Ферре мог видеть его лицо.

— Хорошо! — проговорил Ферре. — Что тебе нужно?

— Жизнь этих людей.

Наступило мертвое молчание. Незнакомец наклонился к Ферре и шепнул ему несколько слов.

— Пожалуй! — громко согласился наконец Истребитель.

— Господа, вы мои пленники. Даете вы мне слово не пытаться бежать, пока я не решу вашу участь?

— Даем, — засмеялся граф дю Люк, славный малый лет тридцати восьми, — если вы отдадите нам шпаги, которые мы клянемся не пускать в ход, и если вы согласны, чтобы мэтр Грипнар подал нам ужин… Если же нет — мы не согласны!..

— Отдайте им шпаги! Слышите, мэтр Грипнар? Я приглашаю этих господ ужинать. Граф дю Люк, возьмите ваш кошелек. Господа, я полагаюсь на ваше слово.

Охотники поклонились.

По знаку Жана Ферре Истребители сейчас же ушли, и в комнате остались только охотники, двое крестьян, продолжавших свой разговор, и двое путешественников, из которых один стоял возле предводителя Жаков.

— Пойдемте! — пригласил его последний, тронув незнакомца за плечо.

— Ступайте, я иду за вами, — заверил его тот. Они поднялись наверх и исчезли в темноте.

Глава II О ТОМ, КАК ПОЛЕЗНО СЛУШАТЬ РАЗГОВОР ОХОТНИКОВ ПОСЛЕ ВЫПИВКИ

Войско Истребителей, как мы уже говорили, отличалось хорошей организацией, им командовали прекрасные офицеры, но не было талантливых генералов — вернее, там все хотели быть генералами. Истребители нуждались в вожде, который принадлежал бы к высшему классу общества и был бы знаком с воинским искусством; вожаки Истребителей хорошо знали этот недостаток своей армии и прилагали все усилия, чтобы исправить положение.

Но ни дворянство, ни среднее сословие не хотели вести войну себе во вред, входя в соглашение с Жаками, цель которых состояла в уничтожении привилегий этих классов и в достижении равных с ними прав в отношении почестей, должностей и богатств государства. Мягкие меры короля не привели ни к чему, и он решил повернуть круче.

Ходили смутные слухи, будто бы из Парижа послан лазутчик с поручением переговорить с властями в трех восставших провинциях — Лимузене, Перигоре и Сентоже и будто многочисленное войско, быстро идущее против мятежников.

Необходимо было как можно скорее нанести решительный удар, пока королевская армия еще не успела дать сражение.

В тот вечер, которым начинается наш рассказ, предводители Жаков провинции Лимузен, сосредоточив в окрестностях сильные отряды, собрались на военный совет в гостинице «Олений Рог», велев хозяину никого не впускать после заката солнца.

Но мы видели, что случилось.

После ухода Жана Ферре охотники разразились бранью в его адрес и досадовали, что сами сунули головы в петлю. Решив, однако, что сделанного не изменишь, они хотели отдать должное винам и ужину.

— Одно только меня интригует, — заметил граф де Ланжак, — что это за таинственная личность там, в углу, закутанная в плащ?

Охотники пытались расспросить хозяина, но он отвечал, что и сам впервые видит этого человека и не успел еще обменяться с ним и парой слов. Посмеявшись над осторожностью мэтра Грипнара, охотники вскоре забыли о таинственном путешественнике. Он не принимал участия в происходившем. Во время начинавшейся было драки хозяйка случайно или нарочно встала перед ним так, что никто его не заметил.

Он уже несколько минут тихо беседовал с ней, пока охотники ужинали, но вдруг одна фраза из их разговора заставила его замолчать и прислушаться.

— Вы с ума сошли, де Сурди! — вскричал дю Люк. — Никогда маркиз де Кевр не согласится отдать в монастырь свою единственную дочь.

— А между тем в будущий четверг она примет постриг в --">