Джеймс Фенимор Купер - В Венеции

Фенимор Купер В ВЕНЕЦИИ

Предисловие

Романы Фенимора Купера «В Венеции» («Браво») и «Сатанстоэ» в значительной мере повторяют те черты творчества знаменитого романиста, которые составляют его главнейшее отличие. В обоих романах внимание автора привлечено к сильным личностям, бесстрашно вступающим в борьбу с людьми и обстоятельствами и, благодаря своему закалу, преодолевающим самые жестокие препятствия.

Надо упомянуть, что роман «В Венеции» был первым опытом Фенимора Купера, в котором он отказался от увлекательной оправы морских приключений или романтической борьбы с краснокожими. Отсюда возникли и многие упреки современников автору, в которых сказывалось недовольство тем, что признанный мастер «морского» и «американского» романа выступил в новой, якобы несвойственной его дарованию области. Тогда же откликнулся В. Г. Белинский, решительно ставший на защиту нового произведения Ф. Купера.

В. Г. Белинский писал:

…Признаемся, не без страха принялись мы за чтение «Браво»; нам было бы грустно удостовериться, что такой великий художник, как Купер, мог писать плохие романы… Вот мы уже через великую силу прочли главу, другую… перевод (роман вышел в очень скверном переводе!) уже одолевал наше терпение, нашу любовь к искусству, готовую на великие жертвы — даже на чтение таких переводов… но вот мрак начал рассеиваться, легкие очерки стали превращаться в живописные фигуры, слабые тени — в живые образы и лица, и, несмотря на ужасный перевод, мы уже не читали, а с ненасытной жадностью пожирали остальные главы и части…

С обычной отчетливостью В. Г. Белинский выделяет основные художественные элементы, которые в романе Ф. Купера производят такое сильное впечатление на читателя:

…И теперь, когда уже роман давно прочтен, и теперь носятся перед нашими глазами эти дивные образы, которые могла создать только фантазия великого художника. Вот старый рыбак Антонио, с его энергичной простотой нравов, с его благородной грубостью; вот глубокий, могучий, меланхолический браво; вот кроткая, чистая, малая Джельсомина; вот ветреная и лукавая Аннина — какие лица, Какие характеры! Коварная, мрачная, кинжальная политика венецианской аристократии, нравы Венеции, регата, или состязание гондольеров, убийство Антонио — все это выше всякого описания, выше всякой похвалы. И все это так просто, так обыкновенно, так мелочно повидимому; люди хлопочут, суетятся: кто хочет погулять, кто достать деньжонок, кто поволочиться, кто пощеголять; лица всех веселы, публичные гулянья пестреют масками, по каналам разъезжают гондолы, но из всего этого выставляется какой-то колоссальный призрак, наводящий на вас оцепеняющий ужас. И все действие продолжается каких-нибудь три дня; внешних рычагов нет — вся драма завязывается из столкновения разных индивидуальностей и противоположности их интересов, все события самые ежедневные…

Живописность романа, действительно, не подлежит оспариванию. Но нам хочется сделать ударение на другом. Конечно, роман Фенимора Купера не является историческим в полном смысле этого слова. Факты в нем преломляются сквозь призму известного романтического увлечения прошлым. И многое, может быть, выпало из той картины нравов, какая изображена выразительными и яркими мазками. Но одно в ней, несомненно, верно: правдиво раскрыт характер аристократической Венецианской республики. Фенимор Купер не мог, да и не задавался целью, обнажить экономические пружины, управлявшие политикой дожей и сената. С нас достаточно того, что под пышными мантиями дожей и их советников он нашел только преступления, жестокосердие, безграничную жадность. Сенатор, пытающийся руководствоваться своими сердечными порывами, кажется жалкой и беспомощной фигурой среди собрания этих представителей подлинно-«кинжальной», по меткому слову В. Г. Белинского, венецианской политики. Фенимор Купер показал также, что эта несправедливая и бесчестная политика всей своей тяжестью ложилась на бедноту, на широкие массы народа.

Не нужно думать, что такой показ проведен писателем последовательно на всем протяжении романа. Фигуры дона Камилло и сенатора Соранцо, руководящихся справедливостью, должны примирить читателя с аристократией, с «верхними» этажами человеческого общества. Но, в конечном счете, в центре внимания оказываются не --">