Александр Сергеевич Конторович - Проводник

Александр Конторович ПРОВОДНИК

— Кельнер! Ещё пива!

— Да, мой господин.

Четвертая кружка… Ладно бы хоть пиво приличное было. Да где его здесь взять? Так ведь и у немцев оно тоже далеко не везде одинаково хорошее. Или это я уже к Берлину привык? Так сказать — избаловался? Наверное… А что ещё мог себе позволить простой служащий военного министерства, к тому же и не военнообязанный? Пиво, ибо ни на что более существенное скромной зарплаты не хватает. А выглядеть белой вороной среди сослуживцев я отучился уже давно. Точнее — отучили. И правильно сделали, между прочим. Не один такой умник на мелочах погорел, бывали, знаете ли, случаи, да… Мне вот повезло, продержался долго. Но всему приходит конец, вот и сейчас всей спиною ощущается холодок.

Связь… Большинство провалов происходит именно по этим причинам. Но как? Последнее время и так все контакты были сокращены до минимума. Разве что в крайнем случае? Да, вполне вероятно. А то я так бы и сидел, как мышь под веником, никто и не отыскал бы никогда. Видимо, на фронте положение совсем хреновое, раз дали команду на такие действия. Ну, надо думать, им там виднее. Хотя и с моей колокольни тоже кое-что разглядеть можно.

Немцев приперло — и приперло здорово. Уже не так задирают носы бравые военные, не слышно в речах сослуживцев былого оптимизма. Война… третий год уже, это как-то способствует здравому осмыслению происходящего. А грохот разгоняющегося «парового катка» не слышат разве что совсем тугоухие обыватели. Вот для того чтобы подкинуть дровишек в топку этого самого катка, и вспомнило далекое петербургское начальство про скромного письмоводителя. Вспомнило — и озадачило.

Не то чтобы задача была совсем уж невыполнимой. Сделать можно. Только вот с большой вероятностью накрывалась вся легенда о скромном письмоводителе. Скопировать ключи от сейфа — полдела, тем паче, что данную операцию уже удалось провернуть ещё в прошлом году. Подвернулась возможность, что ж было делать-то? А вот скопировать документы… это уже вопрос не праздный. И времени на это ушло предостаточно. Вот и не удалось уйти тихо. Наверняка кто-то заметил. И хотя никаких явных улик не было, однако же, наблюдение за собою я засек. Причём достаточно профессиональное. Ненавязчивое и очень внимательное. Ясное дело, прямых подозрений против кого-то конкретного у контрразведки нет. А брать за цугундер всех подряд — можно спугнуть истинного виновника всего происшедшего. Вот и смотрят. Пока осторожно и незаметно. Сейчас агенты контрразведки будут наблюдать за тем, кто, когда и с кем выйдет на связь — ведь скопированные документы куда-то же надо девать? Иначе пропадает весь смысл операции. Пусть похищенные данные и являются самыми свежими, но ведь и они имеют, так сказать, срок годности. А перемещать дивизии на фронте, исходя только из предположений тыловиков, никто не станет.

Но уходить надо. Ибо после всего случившегося смысла сидеть здесь и далее — никакого нет. Всё, накрылась легенда. Хорошая, надо отдать должное, конструкция была. А ведь кто-то над ней работал, сил, небось, немерено положил. Вот и продержался я на этом месте так долго…

Делать, однако, нечего — дал сигнал. Как это, в своё время, и предусматривалось. Мол, задание выполнено, документы получены, обнаружил наблюдение. Прошу срочной эвакуации.

И ответ себя ждать не заставил. Прямо в квартиру письмо подсунули. Как? А бог весть…

Инструкции, несмотря на эзопов язык, были вполне понятными.

Прибыть в этот городок, прийдти в пивную, заказать пива и ждать проводника.

Осталось дело за малым — незаметно исчезнуть. А учитывая наружное наблюдение, сделать это было весьма непросто. Пришлось вспомнить старое и, используя давно забытые навыки, лезть в пыли по чердаку. Переползать на соседнюю крышу, тихо переодеваться в чистое платье и быстро топать на вокзал. Удалось ли всё сделать тихо?

Пока что хвостов, вроде бы, не видно. Но, учитывая уровень слежки ещё в Берлине, надо думать, что и местные задействуют далеко не вчерашних школьников. Хотя здесь-то их откуда взять?

Поставив кружку на стол, Ролдугин осмотрелся по сторонам. Вечерело, и поэтому в пивной прибавилось посетителей. Прямо у стойки сидела компания юнцов — не иначе, студенты или учащиеся старших классов. Пришли они недавно и вели себя, на удивление, тихо. Совсем рядом с капитаном сидели двое пожилых мужчин — совершенно седые немцы, похоже, --">