Иван Владимирович Дроздов - Горячая верста

Иван Дроздов Горячая верста Роман

Книга отсканирована и подготовлена для публикации в сети Интернет на сайте www.ivandrozdov.ru участниками «Русского Общественного Движения «Возрождение Золотой Век» с разрешения автора. За основу взято издание:

Редактор В. Крупиц Художник М. Лисогорский. Художественный редактор Б. Мокин. Технический редактор В. Никифорова. Корректор М. Стрига

Сдано в набор 22/XII‑1972 г. Подписано к печати 15/11–1973 г. А 02035. Формат 84Х 1081/32 Бумага тип. № 1. Печ. л. 9,5+1 вкл. Усл. печ. л. 16,07. Уч. — изд. л.

14,61. Тираж 100 000 экз. Заказ № 3–72. Цена 72 коп.

Издательство «Современник» Государственного комитета Совета Министров РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли и Союза писателей РСФСР. 121351, Москва, Г-351, Ярцевская, 4

Отпечатано с матриц типографии «Труд», г. Орел, на Книжной фабрике им. М, В. Фрунзе Республиканского производственного объединения «Полиграфкнига» Госкомиздата УССР, Харьков, Донец — Захаржевекая, 6/8.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава первая

1

Голос доносится сверху, точно из–за облаков: — Его–о–рий!..

Так зовет Лаптева Феликс, один только Феликс.

Странные испытываешь чувства, когда смотришь на окна верхних этажей высотного дома. Здание инженерного корпуса будто оторвалось от земли и улетает. А из–под крыши, как из–под крыла самолета, вылетают облака. И чем дольше смотришь, тем быстрее летят облака. Потом тебе чудится, что и сам ты летишь в небо.

— Его–о–рий!..

«Ага, вон черная точка. Это Феликс Бродов машет мне рукой».

— …дыма-а… то–о–ри…

«Подымайся в лабораторию», — угадывает Егор. Он ещё с минуту смотрит на облака, а затем направляется к центральному входу.

В лаборатории много народа, все стоят по углам в позах провинившихся детей и слушают белоголового худого старика, сидящего в кресле у стола с приборами. На вошедшего никто не взглянул; только Феликс Бродов кивнул Егору и показал место — дескать, стой.

Старик, поблескивая стеклами очков, говорил раздраженно, стучал кулаком по мягкому валику кресла и дольше, чем на других, задерживал взгляд на директоре завода. В лаборатории были ещё какие–то важные лица, но все они почтительно молчали и с тревогой, с ожиданием чего–то грозного, смотрели на старого человека. Егор хотел спросить у Феликса, что происходит и что это за старик, но Феликс был далеко, и Егор решил занять место подальше от сердитого деда. А дед вдруг перевел на него сверкающие стекла очков и почти выкрикнул:

— Фамилия?

— Лаптев! — ответил Егор и машинально, точно его кто толкнул сзади, выступил вперед.

Дед с минуту разглядывал Лаптева, и Егор видел, как на его лице исчезает сердитое выражение, как за стеклами очков раскрываются зеленоватые глаза, и теплеет их взгляд, — старик уже и покашливает добродушно… Потом нехотя, не скрывая усилий, поднялся в кресле, протянул Егору руку:

— Будем знакомы, товарищ Лаптев: я — Фомин. Академик Фомин. Может, слышали?..

— Федор Акимович!.. Вас все прокатчики знают.

— Ну–ну–ну… — отмахнулся академик и спросил: — Как стан идет?

— Вроде бы неплохо. Тысячу тонн смена прокатала.

— Тысячу — и говорит: неплохо, — пробурчал старик. — Да вы должны четыре прокатывать — вот тогда будет неплохо! Отец в какую смену работает?

— Во вторую заступил.

— Вот он побольше прокатывает. А слова мне лестные не надо говорить.

— Я и не думаю льстить вам, Федор Акимович. Вас действительно все знают, как генерального конструктора стана.

— Ну–ну, убелили. Только чести–то мало быть его конструктором. Стан пока и вполсил не работает. Велика Федора да дура. А?.. Так я говорю?.. Народ в него деньги вбухал, а пользы с гулькин нос. Нету от него пользы, нет! Восемьсот заказчиков договор с заводом заключили, понадеялись на него дурака, а он им шиш вместо листа сует. В триста адресов посылаете, а пятьсот заводов, строек, объектов разных на колени поставили. Вот мы, товарищ Лаптев, какой стан–то изобрели, какого дурака на свет божий народили. А все потому, что торопились. И вышло у нас по той украинской пословице: «Быстро робят, слепых родят». А вы — знают!..

Академик говорил возбужденно, словно продолжал начатый с кем–то спор. Стоявшие у окна люда отошли в сторонку. Директор завода присел на ветхий табурет, Феликс, отодвинув с подоконника бутыль с зеленоватой жидкостью, --">