Сергей Владимирович Шведов - Ведун Сар

императорскую обитель, что осторожному сенатору Скрибонию пришлось шепотом призвать своего спутника к порядку. Не следовало раздражать вооруженных до зубов готов на пороге новых событий, возможно еще более страшных, чем те, которые римлянам пришлось пережить в последние три года. К счастью, готы не обратили внимания на вызывающее поведение Афрания и без помех пропустили во дворец посланцев Сената, как только последние заявили о своих полномочиях. Подобное гостеприимство при желании можно было расценивать как успех миссии. Но у Эмилия с этим дворцом были связаны столь страшные воспоминания, что он буквально задрожал от страха, ступив на его ступени, еще не отмытые от крови несчастных жертв мятежа. Рослый рыжеватый гот проводил гостей в императорские покои, где их поджидал немолодой человек с лицом, изрезанным морщинами, и небольшими умными глазами.

— Высокородный Авит! — ахнул от удивления сенатор Эмилий.

Разумеется, комита агентов узнали все. А Эмилий даже припомнил, что именно этому невысокого роста, узкоплечему человеку префект Аэций поручил склонить готов к сотрудничеству с империей едва ли не в самый тяжкий для Рима час, когда гунны Аттилы уже стучались в его ворота. И надо отдать должное Авиту, он сделал даже больше, чем от него ожидали. Враг Рима и верный союзник кагана рекс Турисмунд был убит в результате заговора, а на его место встал родной брат покойного рекс Тудор, настроенный в отношении империи куда более лояльно. Комит агентов за свою деятельность на благо Рима был достоин самой высокой награды, но, к сожалению, вручать ее было некому. Обезглавленный и опозоренный Вечный Город ныне слишком слаб, чтобы с достоинством приветствовать нового героя. Справедливости ради следует отметить, что высокородный Авит о незавидном положении империи знал не хуже посланцев Сената, а потому не стал предъявлять патрикиям завышенных претензий.

— Сожалею, благородные мужи, но угостить мне вас нечем, — сухо произнес Авит, жестом приглашая гостей садиться. Почти вся мебель во дворце была разнесена в щепы, но кое-что готам удалось собрать в помещениях для прислуги. Сенатор Эмилий с готовностью опустился на грубо сработанную скамью рядом с толстым Дидием и с интересом уставился на Авита, стоявшего посреди зала в глубокой задумчивости. Помещение, некогда вмещавшее сотни светских и военных, было великовато для пяти патрикиев, но тут уж ничего не поделаешь. Для пиров и задушевных бесед время сейчас не самое подходящее.

— Я приехал в Рим, чтобы предложить свои услуги Высокому Сенату, — заговорил наконец Авит после долгого молчания.

— В качестве кого? — насторожился сенатор Скрибоний.

— В качестве императора, — сверкнул глазами в его сторону расторопный комит агентов.

Эмилий при этих словах ахнул и тут же зажал рот ладошкой. Впрочем, никто из присутствующих не обратил внимания на оплошку сенатора, достойные римские мужи с великим трудом переваривали предложение высокородного Авита, коего совсем еще недавно в свите божественного Валентиниана за глаза называли Мышонком. И вот теперь этот Мышонок полез в императоры. А ведь Авит, не в обиду ему будет сказано, не мог похвастаться ни родовитостью предков, ни громкими победами, одержанными во славу Великого Рима, ни высоким положением. Никто прежде из патрикиев и слыхом не слыхивал, чтобы комиты агентов выходили в императоры.

— У Высокого Сената есть другой претендент на власть? — холодно спросил Авит, от внимательных глаз которого не ускользнуло замешательство гостей.

Претендентов на божественное величие в Вечном Городе всегда хватало, но ни один из них по большому счету не обладал ни силой, ни разумом, достаточными для того, чтобы вернуть империи уважение соседей. Сенатор Эмилий перебрал в уме едва ли не всех своих знакомых и с ужасом обнаружил, что среди них нет человека, пригодного для выполнения столь ответственной и трудной миссии. За исключением разве что надменного дукса Ратмира, сына матроны Пульхерии. Но этот полуварвар обладал столь крутым нравом и до того уже успел напугать почтенных римских мужей, что его почти неизбежного прихода к власти ждали с таким же ужасом, как конец света.

— А почему бы и нет? — вслух произнес Эмилий, кося настороженными глазами на своих спутников.

— Хотелось бы все-таки знать, высокородный Авит, какими силами ты располагаешь, — пробурчал Скрибоний, недовольный --">