Подольный Роман Григорьевич - Вокруг света в сорок тысяч лет

заставив немалое число коренных мадагаскарцев бежать на материк Африки. Здесь мадагаскарцы потеснили местные африканские племена, и те начинают двигаться на север, пока не достигают Южной Аравии, которая на несколько веков оказывается под их властью.

История знает немало таких случаев.

В общем, для любого массового расселения людей по лицу Земли можно, по-видимому, отыскать не одну, а несколько достаточно серьезных и отнюдь не романтических причин.

Но и страсть к исследованиям тоже играла свою роль.

Мы знаем в XIX веке Пржевальского, в XV — Афанасия Никитина, в XIII — Марко Поло… Папирусы называют нам имена древнеегипетских кормчих и финикийских флотоводцев. И даже если древнему племени приходилось пускаться в долгий и неверный путь из-за наводнения или вражеского нашествия, впереди племени кто-то должен был идти. Кто? Наверное, тогдашние ученые — следопыты, разведчики, исследователи мира. Шли, подвергаясь смертельному риску, тогдашние Амундсены и Седовы. Люди, чей рефлекс поиска был сильнее инстинкта самосохранения. Но в своем огромном большинстве, видимо, люди всю свою историю держались принципа «от добра добра не ищут». Нужны были сильные доводы, чтобы заставить большую массу людей стронуться с места, — конечно, если речь идет не о кочевниках.

Случалось так, что свою роль в истории переселений играли политические и религиозные разногласия. Северная Америка стала прибежищем пуритан и квакеров, преследуемых у себя на родине в Англии. Французские гугеноты, вынужденные бежать со своей родины, составляли в XVII веке более трети населения Берлина…

В глубочайшей древности в Австралии, скажем, среди аборигенов действовали очень суровые брачные законы. Племя делилось на несколько брачных классов, и неписаные законы чрезвычайно точно определяли, на какой из девушек мужчина может жениться, а на какую ему даже смотреть не следует. Нередко оказывалось, что жених мог выбирать лишь между двумя-тремя женщинами, хоть сколько-нибудь соответствовавшими ему по возрасту. А иногда выбора просто не было. Большинство примирялось со своим жребием, принимало заранее предопределенную жену. Но бывало и так, что любовь оказывалась сильнее законов племени и воли духов. Мужчина и женщина, решившиеся на запретную любовь, покидали родину, где им угрожала гибель.

Такое бегство было подвигом. Покинуть родное племя в первобытном обществе — не знаю, какой шаг в нашем сегодняшнем мире может сравниться с этим по своей безумной дерзости. И дело, конечно, не в том только, что одиночкам вне общества грозила голодная смерть. Люди были привязаны к общине невероятно прочными нитями. Маркс и Энгельс говорили о необорванной пуповине, скрепляющей с родом каждого его члена.

Вспомните историю Ромео и Джульетты. Ромео, изгнанный из Вероны, поселяется в соседней Мантуе, где он находится в полной безопасности. Мало того, удайся замысел монаха Лоренцо, и ставший известным брак Ромео мог привести к примирению Монтекки и Капулетти. Трагическая история юных веронцев хотя бы имела шансы на счастливый конец. В «австралийском варианте» героям Шекспира грозили бы еще более тяжелые испытания.

Нельзя было просто присоединиться к ближайшему из соседних племен — там им не была бы обеспечена безопасность. И мстителями выступали бы не члены отдельных семей, но все старые соплеменники. И не только они. Деление на брачные классы схоже у всех почти австралийских племен, и люди, знавшие о причине бегства, могли встретить беглецов как преступников.

Дальше, как можно дальше — долгим бывало в таких случаях свадебное путешествие влюбленных. Долгим, опасным, трудным. Но в конце их все-таки могла ждать местность, где они не только оказывались в безопасности, но и могли кое-как прокормиться. Или земли, населенные племенем, согласным принять пришельцев. И они в благодарность делились знаниями, умениями, сказками и мифами с новыми соплеменниками.

А все-таки приятно знать, что хотя бы изредка любовь открывала человеку новые земли не только в переносном, но и в прямом смысле слова.

Голод ли гнал людей вперед, оружие ли, любовь ли, или все, вместе взятое, плюс любопытство, но земля оказалась в конце концов заселена…

В этой главе я приводил для иллюстрации одних и тех же положений примеры, относящиеся не только к разным странам, но и к разным эпохам. Когда рассказываешь о путешествиях в пространстве, бываешь --">