Александр Борисович Стоялов - Шагая тихою тропою

горное пастбище, то есть много-много травы по плоскогорью. Камни, трава и кое-где – пещеры. Совсем маленькие ямки, куда убегает вода в дождь – и внушительные подземные лабиринты.

Неспеша пробродили весь день. Дождь идёт ниже, а нас лишь время от времени омывают влажные одеяла облаков. Посмотрели, порисовали, поснимали… Мокрые травы, блестящие лужи, капли на стенах маленьких пещерок, и радуга над горами. Красота!

Вечереет. Возвращаемся по кромке плато. Справа – сырая яйла, слева – долина, где с самого утра ползают тёмно-синие дождевые тучи. Ещё с километр – и можно спускаться к реке, где лагерь. Идём неспеша.

И тут откуда-то из-за спины – полыхнуло… и грохнуло! Ошарашенно вертим головами – и замираем…

Мохнатым мамонтом снизу поднимается Туча. Именно что с большой буквы. Затопив долину от края до края – да какое там, того края уже не видать вовсе. Выше гор, раздуваясь как кобра перед броском… Весь день сопровождавший нас рокот грозы взрывается оглушительным громом, из непроглядного подбрюшья монстра вырывается целый сноп молний.

И красиво, и жутко до дрожи. Стоим лицом к лицу, встретившись с недобрым взглядом Духа Гор. Минута, другая… пора. Торопимся, практически бежим. У нас есть каких-то пять минут. Облако нависло и замерло, будто ждёт, толкая взглядом в спину.

Наконец перед нами спуск. И, обернувшись перед тем, как нырнуть между камней, видим, как синяя темнота накрывает тропу у нас за спиной, лопается белым огнём и бьёт чудовищным грохотом. Абсолютное понимание, что нам дали уйти… С неба рушится не дождь, но водопад. Вспышка – и мокрый лес вокруг окутывается облаками пара. Гром уже не воспринимается как звук – ощущение, что мы внутри огромной молотилки; и уже не бежим, а просто съезжаем в сидячем положении в потоке воды.

Буквально несколько минут – вываливаемся на поляну, где палатки – и – как отрезало. Здесь просто ливень, а светопреставление продолжается на вершине. Змей-мамонт, древний Нага отводит душу на просторах яйлы…

Кое-как стягивая промокшую одежду, заползаем в палатку, распаковываем из мешков блокноты и фотоаппараты. Всовывается озабоченная физиономия, что-то говорит – а мы ничего не слышим и только показываем жестами, что, мол, всё в порядке…

Стемнело. Дождь перестал, постепенно вернулся и слух.

Гроза ворочается, выблёскивает по облакам где-то вдали. Сушимся у костра, делимся впечатлениями и готовимся к завтрашнему переходу.

Зимний вечер, Фиолент

Над морем дрожит колокольный звон – резко, неровно, тревожно. Порывы холодного ветра несут мелкие солёные брызги.

Восемь сотен ступенек вниз, на пустынный зимний пляж.

Туман струится над волнами, окутывает каменистый берег. Между камнями в воде колышутся растрепанными мочалками бурые кипы водорослей. Серое небо, серое море – бесцветный вечер. Только над недальним мысом низкие облака чуть подсвечены бледно-рыжим. И вдруг, пробив их, солнце стремительно скатывается к вспыхнувшим скалам, разливается золотыми лентами по сонному морю и раскалённым ядром тонет в его свинцовых волнах.

Всё. Одним махом, за считанные минуты.

Темнота накрывает берег, синие тени заполняют расщелины. И, будто выпрыгнув из засады, начинается дождь. Ледяной зимний дождь. Сперва слегка – но с каждой минутой усиливаясь. Теперь нужно бежать по лестнице вверх. В темноте, навстречу юрким струйкам воды, быстро застывающим на холодных камнях тонкой плёнкой льда, уворачиваясь от прыгающих в лицо мокрых ветвей…

Раз-два, вдох-выдох, типа, просто тренировка…

Я спокоен, мы спокойны… навалились, поднажали…

И вот мы наверху. Промокшие и запыхавшиеся. А вокруг клубится самое настоящее облако, да и сверху продолжает моросить… Бредём сквозь сырую муть к посёлку, где оставили машину…

Капельки

С вечера пошёл дождь – всю ночь мешал спать, стучал по жестяному подоконнику, плескал по разлившимся лужам.

Задолго до рассвета складываем аппаратуру, пьём душистый чай из горных трав – и в путь. Месим сапогами раскисшую глину, утешаясь тем, что буквально вчера сошёл снег, закрывавший перевал последние две недели.

Дорога – туннель под потолком низких облаков, со стенами из скал и зарослей. Кажется, подними руку – и коснёшься серой ваты,

--">