Луи Анри Буссенар - Охотники за каучуком

БИБЛИОТЕКА ПРИКЛЮЧЕНИЙ ПРОДОЛЖАЕТСЯ... Луи Анри Буссенар ОХОТНИКИ ЗА КАУЧУКОМ

Часть первая ЛЮДОЕДЫ

Глава I

Ночная ловля рыбы. — На штирборте понтона. — Жилище каторжников. — Драма в батарее «Форели» в ночь на 14-е июля. — Господин Луш. — Убийство. — Бегство. Пирога. — Сообщник. — Насадка чернокожего. — Квартет негодяев. — План господина Луша. — Нечто о спорной территории. — Список. — На заливе. — Тревога!

— Что, клюет?

— Я чувствую, будто что-то дергает!

— Ну, и пора!

— Давай-ка посмотрим, что там такое на удочке!

— Осторожнее, Геркулес, осторожней, дружище!

— Я, видишь ли, становлюсь стар и ощущаю что-то странное… жуткое… когда вижу, что рыба клюнула… что она, наконец, взяла…

— Молчи, болтун! Ты думаешь, что говоришь шепотом, а сам ревешь, как рыжий ревун… Надзиратели могут услышать.

— Сегодня национальный праздник, они весь день пили и теперь, очевидно, храпят, как ленивая скотина!

— Да полно тебе! Будет! Подвяжи свой язык и будь наготове!

— Если бы загасить этот проклятый фонарь!..

— Ну, пожалуйста, без глупостей! Я в былое время поплатился двумя годами кандалов за такую штуку при попытке бежать при таких же обстоятельствах, как сегодня. Я, видишь ли, загасил фонарь… светильня стала чадить; товарищи пробудились из-за запаха и с перепугу, боясь быть наказанными наобум, принялись кричать. Прибежали надзиратели и изловили господина Луша!.. Фитиль меня предал.

Шум лесы, выволакиваемой из воды и тянущейся по гладкой поверхности, прервал разговор, шедший подавленным шепотом.

Человек, именуемый Геркулесом, продолжал тянуть лесу и методически наматывать ее по мере того, как она поддавалась его усилию. Трое остальных присутствующих при этой операции смолкли и, несмотря на свое напускное хладнокровие, были преисполнены тревоги, граничащей с ужасом.

Все они были в одинаковых блузах и брюках из грубого сурового холста, босые и в широкополых шляпах из жесткой соломы; на шее у каждого висело по паре солдатских поршней (род кожаных лаптей, употребляемых в некоторых частях европейских войск), связанных веревочкой. Они стояли у крошечного квадратного окошка, прорезанного в темной стене, напоминающей стены карцера или тюремной камеры. Их бритые лица, осунувшиеся и страшно бледные, с недобрым выражением, в котором, несмотря на тревогу и напряжение, все же виднелся неизгладимый след порока и преступления, — эти лица при свете фонаря, подвешенного к потолку их мрачного помещения, казались еще более отвратительными и отталкивающими.

Но вот довольно сильное колебание почувствовалось во всем помещении, и в ночном мраке раздались какие-то потрескивания.

Четверо мужчин пригнулись, и один из них пробормотал:

— Наконец-то! Прилив!

Колебания, поскрипывания и потрескивания продолжались; наконец все тяжеловесное сооружение пришло во вращательное движение, медленно и как будто нехотя.

— Наш понтон уклоняется от волны, — продолжал тот же человек, — нельзя терять ни минуты!

Эта камера или карцер, где находились рыболовы, --">