Жан де Кар - Вена. Роман с городом

Турецкая угроза Вена, 10 марта 2005 года. Многие венцы возмущены или по меньшей мере изумлены и взволнованны. Утром этого дня они обнаружили, что барочный фасад Кунстхалле, расположенного посреди Музейного квартала и прежде служившего императорскими конюшнями, весь завешен красными флагами. Что это, демонстрация ностальгии по коммунизму? Нет, на флагах изображены символы ислама — белая звезда и полумесяц. Значит, это турецкие флаги. Некоторые из них достигают в ширину 2 метров 70 сантиметров, другие доходят до 3 метров 40 сантиметров. Эта неожиданная декорация не осталась незамеченной, что, впрочем, и было целью ее автора — Феридуна Заимоглу, художника и писателя немецкого происхождения, родившегося в Анатолии в 1964 году. Своей акцией он пытался выразить протест против жесткой позиции Австрии по вопросу вступления Турции в Европейский союз, заметно осложнившей отношения стран — членов ЕС с Анкарой. Заимоглу хотел устроить полемику среди соотечественников, но спровоцировал лишь их раздражение: больше 80 процентов австрийцев (и три парламентские партии, кроме «зеленых») враждебно восприняли идею о приеме в ЕС современной Турции — наследницы Османской империи, дважды (в 1529-м и в 1683 году) осаждавшей Вену. Оба раза турецкий натиск заставил дрожать от страха почти всю христианскую Европу. Заимоглу, прекрасно знавший историю, сравнил свою акцию с третьей турецкой оккупацией: «Второе и третье поколения турок, живущих в Европе, больше не обязаны жить скученно и изолированно: отныне они представляют собой могучую силу, не намеренную ограничиваться обороной. Когда варвары победителями входят в чужую страну, они несут впереди свои флаги — символ наступления своей власти». Своей «инсталляцией», получившей название Kanak Attack, что можно перевести как «Третья осада турками», художник призывал венцев турецкого происхождения выбраться из гетто и разрушить привычный имидж города, целиком, по его мнению, обращенный в прошлое, где нет никого, кроме Моцарта и Сисси. Венское культурное наследие, настаивал Заимоглу, гораздо богаче и не сводится к этим двум культовым фигурам.

В течение нескольких часов дирекция Кунстхалле получила сотни звонков. Одни звонившие благодарили руководство музея, другие его проклинали. Мусульманская молодежь — дети иммигрантов — хвалили директора за смелость, коренные венцы возмущались «османизацией» общественного здания и напоминали, что его содержание финансируется из их налогов. Особенно кипятились представители правой Австрийской партии свободы (АПС), а глава ее венского отделения Хайнц-Кристиан Штрахе, в котором многие видели нового Йорга Хайдера, воспользовавшись предлогом, запустил свою кампанию, вывесив на улицах Вены баннеры со слоганом «Вена не должна стать Стамбулом!». Настроения подогрелись еще больше, когда выяснилось, что инсталляцию не демонтируют до 28 марта, то есть только через две с лишним недели. Для АПС это было последней каплей, и в британском еженедельнике The Observer появилась статья, в которой говорилось: «Если мы, австрийцы, согласимся с происходящим, это будет означать, что мы готовы поставить под угрозу свою безопасность и сохранение своей культурной идентичности». На следующий день газета Heute сообщила читателям: «Кунстхалле отныне превращен в турецкую хижину». Директора музея Геральда Матта, на чьей отставке безуспешно настаивали националисты, поднявшаяся шумиха нисколько не смущала: в преддверии Литературного фестиваля «Ислам и Запад» она оказалась как нельзя более кстати. В залах Кунстхалле, обычно посещаемых туристами и респектабельной интеллигенцией, собрались писатели, обитающие в народных кварталах; они организовали читку произведений мусульманских авторов — палестинских, боснийских, ливанских, иракских, египетских, афганских и даже ливийских. Здесь же 16-летняя школьница демонстрировала искусство каллиграфии, выписывая немецкие слова арабской вязью. Директор Матт, искренне радуясь всплеску интереса к музею, в ответ на критику заявил: «Эта выставка — тест для обмещанившегося венского общества. Мы утратили привычку к социальному разнообразию. Можно подумать, мы живем во Франции!»

Почему же художественное событие 2005 года вызвало такой шквал откликов, как позитивных, так и негативных? Дело в том, что для Вены «турецкий вопрос» всегда был болезненным. Вена — единственная из западных столиц, пережившая и, к счастью, сумевшая отразить угрозу --">