Юрий Викторович Туманов - Планшет разведчика

Юрий Туманов Планшет разведчика

НА РАССВЕТЕ

Уже четвертый день штаб не имеет связи с подразделениями, которые вырвались вперед, к Одеру. Что происходит там?

Четвертый день! Наше соединение ближе всех прорвалось к столице рейха. Но победа может обернуться для него катастрофой. На наши части, далеко опередившие соседей и нацелившиеся на Берлин, гитлеровцы могут и должны даже бросить все, что у них есть. И если штаб не будет знать об этом, то не сможет и поддержать тех, кому необходима помощь. А у нас оборвалась связь: рациям не хватает силы одолеть расстояние между штабом и вырвавшимися вперед войсками. Самолеты не могут летать: густой туман закрывает землю.

Одна за другой уходят вслед войскам группы офицеров штаба. Но никто из них еще не вернулся обратно. От нас до самого Одера идут сплошные леса, где укрылись несколько немецких дивизий. Трудно, даже, можно сказать, невозможно, пробиться через этот лес небольшой группе. Но ведь есть такое слово — надо.

На рассвете генерал вызвал к себе нас — офицеров артиллерийской разведки. В кабинете сосредоточенная тишина. Генерал не поднимает головы от разостланной на столе карты. Старые, четыре дня назад нанесенные красным карандашом стрелы прорыва.

Стрелы давно замерли на карте. Ну, а как войска? Остановились? Ведут бой? Или их уже нет?

Генерал встал мрачный и суровый.

— Ну, вот что… — Он обвел нас непривычно задумчивым взглядом. — Вот что… ребята!..

Никто не сдвинулся с места, но словно бы легкий шелест прошел по комнате после этих слов. Все стояли на месте, но было ощущение, как будто все шагнули вперед: посылай, батя, куда хочешь, все сделаем!

Генерал говорил скупо: храбрейшие офицеры штаба, возможно, погибли в эти дни. Что с войсками, неизвестно, а в лесах между нами и вырвавшимися вперед подразделениями застряли и хозяйничают гитлеровцы. Необходимо во что бы то ни стало прорваться к нашим. Еще сложнее вернуться обратно в штаб. Но связь должна быть установлена!

— Кто поедет? — Генерал обвел нас взглядом.

Едва он замолчал, раздался твердый и спокойный голос Андрея Яхимовича:

— Разрешите ехать мне, товарищ генерал!

Тот резко повернулся к Яхимовичу и нахмурился.

— Ты?.. — И мы услышали не обычные для него отрывистые слова, похожие на команды, а чуть ли не ласковый отцовский голос. — Тебя, Андрей?

Генерал задумался, а мы все мысленно придвинулись к товарищу. В напряжении замер майор Колотухин. Чуть вздрагивали над нашими головами его русые казачьи усы.

— Пошлите меня! — не выдержав, резко выкрикнул он. — Там же сила, сила нужна. Я пробьюсь!

— И меня!

— Разрешите мне, товарищ генерал!

— И я с майором Яхимовичем…

Генерал молчал. Он всегда с особой тщательностью подбирал в свой штаб разведчиков. Андрея же отличал из всех, можно сказать, даже любил. Три года воюют они вместе. В первые дни войны лейтенант Яхимович прямо из училища пришел в артиллерийскую разведку; за эти годы он стал капитаном, заменил погибшего командира батареи. Генерал радовался его успехам, гордился им. Он послал его в высшую офицерскую школу. Андрей не задержался в Москве ни на один лишний час. Через двое суток после окончания высшей школы Яхимович догнал наступающие части и явился в штаб. С той поры он — старший помощник начальника разведотдела. Генерал давно собирался направить его в академию, а все время приходится посылать в самое пекло. Сегодня вот тоже. Но именно у Андрея есть огромное преимущество перед всеми. Он в совершенстве владеет немецким языком.

«Андрей поедет, это хорошо, — подумалось мне, — он, конечно, прорвется. Только как же это он без меня?»

В последние месяцы мы почти не разлучались. Куда бы его ни посылали, мне удавалось идти на задание вместе с ним. С Андреем чувствуешь себя уверенно. Не подведет. В опасности не дрогнет. Кадровый разведчик, обстановку понимает с лета, чутьем, не приходилось видеть, чтобы он ошибался. Всем в штабе известно: сказал майор Яхимович — значит точность гарантирована.

Его знают в полках, его знают на наблюдательных пунктах, по всему переднему краю, не перечесть --">