Михаил Николаевич Грешнов - Обратная связь (с иллюстрациями)

предупредить Сергея не опускать антенну, но он принял мое движение за сигнал боли, повернул винт назад. Передо мной возник другой берег, тоже песчаный, но уже схожий с нашим, море и солнце не те, что в прошлой картине. На берегу город, и над городом башня, на вершине которой — золотой солнечный диск…

Виктор на минуту остановился, не решаясь высказать мысль, которой поверит не всякий. Андрей ждал.

— Это была Атлантида, Андрей, — сказал Виктор. — Уверен, что это была Атлантида!

2

Шаг за шагом Андрей продвигался по пути Сергея Седых. Сергей был кибернетиком, тут они стояли на общей почве, но Сергей был, прежде всего, человеком с фантазией, — качество, которого Андрею не хватало. Однако у Андрея было упорство, а теперь появилась и перспектива. Первобытное солнце и сине-сиреневый океан покорили его. Ради этого стоит работать! Андрей дал телеграмму в Новосибирск с просьбой о продлении ему отпуска.

А перед Идой он чувствовал себя виноватым. Он не только не повлиял на Виктора — наоборот, все больше сам подпадал под его влияние. Ида тревожилась. Она хотела видеть в Андрее союзника, но надежда ее не оправдалась. Не улучшалось и здоровье мужа. Быстрый подъем с глубины сказался на его организме. Началось кислородное голодание — аноксия. Иду немного успокаивало, что Андрей, проводя большую часть времени с братом, не допустит его до рискованных опытов, но были другие факты, пугавшие женщину, и она решила поделиться ими.

Говорили они не часто, и сейчас Ида не знала, как начать разговор. Начала угловато:

— Вы не разделяете моих опасений, Андрей Константинович?

Она стояла возле стола, чуть касаясь пальцами его гладкой поверхности. Солнце через окно падало на ее руки, на белый халат, от этого ее лицо освещалось снизу — подбородок, губы, белая полоска зубов. В глазах ее, светлых, приподнятых немного к вискам, было ожидание. Еще в машине, когда Андрей ехал сюда, он мысленно одобрил выбор и любовь брата, — Ида была красива. Тогда же он решил помочь ей, чем сможет. А теперь ему трудно было глядеть ей в глаза.

Пальцы Иды слегка дрожали, и когда она отняла их от стола, на светлой поверхности остались влажные пятнышки. Даже они говорили, как волновалась Ида.

— Я ничего не мог сделать, — начал оправдываться Андрей, оторвавшись от вороха энцефалограмм, которыми занимался все утро. — Виктор не хочет слушать.

— Но вы его брат!

— Наша работа…

— Хотите сказать: оправдывает насилие, которое Виктор делает над собой?

— Вы тоже не посторонний ему человек, Ида.

— Я хочу уберечь его, Андрей Константинович!.. Вы не знаете всего, иначе не говорили бы так спокойно.

Волнение Иды передалось Андрею.

— Не поддавайтесь влиянию Виктора, — умоляла она. — Это опасно! После гибели Сережи он поставил над собой опыт. Во время сеанса подопытный дельфин и человек должны быть связаны, спутаны, чтобы не делать резких движений. Виктор затянул себя фалом, осталась свободной только рука, чтобы включать приборы… Я ничего не знала об этом опыте. Когда вбежала в лабораторию на крик Виктора, он катался, связанный, по полу, и вид у него был такой, словно eго кто-то преследует. Я выключила приборы, освободила его от пут. Целый час он не мог успокоиться. На расспросы насилу выдавил из себя: «Нас рвало стадо косаток…» Обратите внимание, он сказал — нас! И до сих пор не признается, что в его мозгу электроды…

Рассказ Иды открыл перед Андреем другую сторону работы, о которой он не подозревал. Надо было поговорить с братом, и Андрей обещал это Иде, хотя заранее знал, что Виктор наверняка от такого разговора уклонится.

Так оно и случилось.

— Ты переутомился, Виктор, — начал Андрей… — Они шли из лаборатории. День сложился неудачно: Сильва повредила проводки электродов на черепе, заболела; Виктор опасался, как бы травма не коснулась мозговых клеток. Было тут не до разговоров.

— Это я уже слышал, — буркнул он на ходу.

— Отвлечься… — настаивал Андрей.

— Махнем, брат, в Сибирь?.. — искоса глянул Виктор на брата.

— Ты человек или автомат? — рассердился Андрей. — Взгляни на Иду…

— Иду я люблю. Но ты не играй на сердечной струне, — запрещенный прием.

— У меня желание, Виктор, вздуть тебя.

— К счастью, я директор исследовательского института… А эмоции, Андрей, они одолевают и меня. Обратная связь — это передача не только зрительных --">