Джон Грегори Бетанкур , Роджер Джозеф Желязны - Заря Амбера

седые брови Дворкина поползли на лоб.

— Что?

— Ты видел его, — сказал я. — Ты сказал, что он заключен в том рубине. Ты знаешь, что он собой представляет. Если он настолько отличается от Логруса, возможно, мы сможем с его помощью покинуть Джунипер. Помнишь — ведь этот узор уже переносил меня в Илериум!

— Да. — Взгляд Дворкина был устремлен куда-то вдаль, прикован к чему-то незримому… возможно, к тому самому узору, что таился во мне, к узору, который он видел в глубине драгоценного камня. — Очень любопытная мысль…

— Это сработает? — с нетерпением спросил я.

— Не знаю.

— Так проверь!

— Это может сработать, — пробормотал Дворкин, — если…

Так и не закончив фразы, он стремительно встал, разыскал бумагу, чернила и стакан с кистями, расчистил место на одном из столов и принялся быстрыми, уверенными движениями набрасывать рисунок.

Я мгновенно понял, что он рисует — это была улица, на которой стоял прежде дом Хельды. Дворкин нарисовал обгоревшие руины на месте ее дома и уцелевшую печную трубу.

— Нет… Я не хочу туда! Пожалуйста, нарисуй что-нибудь другое!

— Ты хорошо знаешь эту улицу, — сказал Дворкин, — и это поможет тебе сосредоточиться. И это единственное место, где в последнее время бывали мы оба.

— Но в Илериуме опасно!

— Сейчас — уже нет. В этих двух Тенях течение времени довольно сильно отличается. Один день в Джунипере равен почти двум неделям там.

— А как же мой узор? — спросил я. Эйбер начинал с того, что рисовал на карте Логрус, а Дворкин сразу принялся за изображение улицы. — Разве тебе не нужно встроить его в картину?

Дворкин негромко рассмеялся.

— Ты начинаешь улавливать разницу между мною и Эйбером, — сказал он. — Эйбер не понимает, почему карты работают. И не хочет это понимать. Вместо этого он рабски подражает моим ранним работам. А я тогда рисовал Логрус на каждой карте просто потому, что это помогало мне сосредоточиться. На самом же деле вовсе необязательно делать Логрус частью карты — но художнику, пока он работает, нужно постоянно держать его в сознании. И тогда Логрус, наряду с рукой художника, создает карту. В некотором смысле, это одно и то же.

— Не понимаю.

— А тебе и не нужно. Это мое дело.

Он окунул перо в чернильницу и быстро завершил рисунок. Это был всего лишь набросок — скупые очертания и слабый намек на задний план. Но несмотря на лаконичность — если не сказать скупость — изображения, в рисунке безошибочно ощущалось присутствие силы. Той самой силы, которой не обладали больше карты с Логрусом.

Я сосредоточился на рисунке, и он быстро начал становиться все более и более реальным. Вот появились цвета… синева неба… черные пятна обгоревших остовов зданий… голубовато-серый булыжник мостовой, усеянный красными пятнами черепицы… И внезапно оказалось, что я смотрю на улицу, залитую светом заходящего солнца. Вокруг не видно было ни единого целого дома — лишь закопченные печные трубы. И я не заметил ни малейшего движения; не видно было ни людей, ни животных.

Стоило мне сделать шаг, и я преспокойно прошел бы через карту. Кингстаун и Илериум оказались на расстоянии вытянутой руки от меня.

Внезапно Дворкин накрыл карту ладонью. Я удивленно моргнул и поднял взгляд на него.

— Работает! — произнес он, и я уловил в его голосе нотку благоговейного страха. — Мы можем уйти!

— Сделай еще несколько карт, — распорядился я, — для пяти удаленных Теней. Выбери такие места, где нам ничего не будет грозить. Мы спрячем семейство в разных местах, там, где враги никогда нас не найдут.

— Но почему в разных местах? — удивился Дворкин. — Ведь вместе…

— Потому, что среди нас скрывается предатель, — напомнил ему я. — И я не знаю, кто это. Но если только мы с тобой будем знать, кто куда отправился, ушедшие будут в безопасности. Ведь здесь нас тоже не просто так нашли.

— Да, верно, — с улыбкой отозвался Дворкин. К нему уже вернулась прежняя уверенность. — Хороший план. Фреду и Пеллу можно отправить вместе. Коннера — с Титусом. Блэйзе — с Изадорой. Сиару — с Леоной. Фенна — с Эйбером. Если они не будут пользоваться Логрусом, их невозможно будет выследить.

— Вот именно.

— Мы с тобой уйдем последними, — с отстраненным видом продолжал Дворкин, явно представив себе какую-то особую Тень. — Нам нужно будет потрудиться над твоим узором… Возможно, именно в нем кроются наши надежды на будущее.

— Как скажешь, --">