Саша Фишер - Звезда заводской многотиражки

каморку, сдвинул миску супа и хлебушек в сторону и достал откуда-то потрепанного вида гроссбух и авторучку с погрызенным колпачком. — Так... Сейчас четырнадцать десять...

— Иван Львович, вы серьезно? — не выдержал я.

— Порядок должен быть! — сторож строго уставился на нас. А потом резко махнул рукой и захлопнул журнал. — Да ладно, кому это нужно уже? Идите себе, бродите сколько угодно, все равно там давно хлам один только остался.

— Приятного аппетита, Иван Львович, — сказал я и прошагал по узкому коридору к внутренней двери, еще в незапамятные времена обитой коричневым дермантином.

— Столько места зря пропадает, жалко, — сказал Сережа, расчехляя свою камеру. Я поежился. После жарко прогретой будки КПП ноябрьский воздух уже не казался таким уж теплым. Ну, то есть, для ноября было тепло, конечно... — Могли бы что ли общественное пространство тут открыть. Или торговый центр хотя бы.

— Для новомодного лофта дореволюционные постройки нужны. Краснокирпичные и с фигурными окнами, вроде спичечной фабрики или того же пакгауза на набережной Киневы, — я хмыкнул, осматривая покрытый трещинами асфальт, посеревшую облицовочную плитку длинного административного корпуса, обвалившуюся галерею, ведущую к бетонной махине одного из цехов... — А тут голимый совок. Скучные коробки, как их ни закрашивай.

— Не скажите, Жан Михайлович, — Сережа несколько раз щелкнул фотоаппаратом, пристреливаясь. — Это как раз и может быть фишкой. Кстати, а почему его забросили? У меня дед здесь работал, судя по его рассказам, все было хорошо. Профилактории какие-то были. Лыжная база, дворец культуры. Куда это все сейчас делось?

— Сережа, ну что ты как ребенок, ей богу? — я задрал голову и приложил ладонь ко лбу. Все-таки вблизи эти цеха производили впечатление, что и говорить. Внутри, наверное, парочка гинденбургов легко разместятся, и еще место останется. — Это же при Советском Союзе было. Тогда у всех было все хорошо. И профилактории, и профсоюзные путевки на море, и прочие семью семь удовольствий.

— Если все было хорошо, то почему развалилось? — Сережа опустился на четвереньки, чтобы снять крупным планом валяющийся на россыпи стеклянных осколков здоровенный болт.

— Я журналист, а не политолог, — буркнул я и торопливо пошагал вдоль бетонной стены. Под ногами хрустела то бетонная крошка, то битое стекло, то сухие стебли травы. Разруха была прямо-таки образцовая, в каждом предмете, в каждой постройке. Растворена в воздухе, размахана ржавчиной по металлическим арматурам, грязными разводами по бетону, расползалась трещинами на асфальте.

А вот и проходная с внутренней стороны. Стекол уже давно нет, вместо них — изрисованная уродскими граффити фанера. И сразу за ней — круглая площадь. Когда-то куча мусора посреди нее была клумбой. А у статуи героического рабочего в середине когда-то были обе руки.

— Шинный завод старший Мельников приватизировал, — сказал я. — Еще в самом начале, когда Союз начал рушиться. Потом выяснилось, что для управления производством его бычье совершенно непригодно, и он продал его москвичам. В две тысячи четвертом завод снова запустили и даже частично модернизировали. Ты уже должен был застать, нет?

— Мне было восемь лет, я не сильно интересовался, — сказал Сережа, подбираясь поближе к статуе. — Но вроде что-то помню. Дед уже тогда был на пенсии, но радовался, что завод снова ожил. А потом что?

— А черт его знает... — я натянул капюшон. С неба начало сыпаться что-то среднее между дождем и снегом. — Сначала там авария случилась с пожаром, потом убили одного из совладельцев, потом раскрыли чуть ли не наркокартель на базе местной поликлиники. Потом вскрылся еще какой-то криминал... В общем, какая работа в таких условиях? Так что всех опять пнули в бессрочный отпуск, производство остановили. И так уже лет десять.

— И что, реально кто-то до сих пор считает, что он в отпуске? — Сережа уставился на меня немигающим взглядом. Глазищи эти его незамутненно-детские. Хвостик на макушке. В ухе серьга с какой-то висюлькой. На шее видно край татухи. Если бы я так выглядел в его возрасте, я бы даже до соседнего квартала бы не дошел. Ой, да фигли я? Другое время, другая мода...

— Пара сотен сотрудников в штате числится, да, — я кивнул. — Пойдем в цех заглянем. В тот, где пожар был...

— Слушайте, а вы не думали ютуб-канал вести, а? — в прозрачных глазах Сережи засветился неподдельный энтузиазм. — Вы же --">