(Lillita) - Наоборот (СИ)

времени. Слишком долго не решался снова довериться людям. Он мог сколько угодно изображать открытость, общительность, дружелюбие, внутри всё равно оставался ощетинившимся ёжиком. Но всё же…

Эндрю потянулся и обхватил за плечи Эрику. Они тоже успели покинуть ангар и направлялись в комнату отдыха, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм, где вновь оживёт старый мир.

— Что такое?

— Захотелось, — на удивление прямо ответил он.

Всё же в один момент он решил рискнуть. Вышел к людям, попав под чары родного образа. А потом и вовсе подумал, что если всё равно не получается доверять людям, если мысль о новой привязанности продолжает пугать, почему бы не начать с андроида? Самого обычного. Бесчувственного. От такого точно знаешь, чего ждать. Никаких пустых обещаний и внезапных поступков, ложного милосердия.

Логичный план не обошёлся без неожиданностей, ведь сам Эндрю не являлся настолько понятной и предсказуемой машиной. Привязался-то до ужаса быстро, убедив себя в безопасности задумки, но быстро захотел большего. И самое неприятное то, что его рациональность слишком любила давать сбой, когда дело доходило до общения. Вместо того, чтобы попытать счастье с человеком, Эндрю начал искать подход к андроиду. Не останавливало даже отчётливое осознание: невозможно найти ответные чувства там, где их не заложено от слова совсем.

Когда же Эрика стала собой, он испугался, как бы внутренний ёж не свернулся снова в колючий клубок. Вдруг осмелеть удалось только потому что в удобной безопасности слишком легко мечтается, особенно о невозможном? А как столкнёшься с желаемым, так сбежишь, снова обратившись трусом. Но теперь не его знакомили с жизнью, а он. Ответственность за птенца, ставшего таким не без его участия, не позволила Эндрю отстраниться. Постепенно, шаг за шагом он сможет сближаться не только с машинами, пусть и чувствующими, но и с людьми.

Главное — продолжать идти.

***

Весна уже началась, но пока только на календаре, погода оставалась откровенно зимней. Миранда и Тенеан вышли на крышу, прихватив с собой термокружки с какао. Без какой-то особой причины, просто именно здесь и сейчас погода располагала встретить восход. Солнце только начало подниматься, и можно было бы сказать, в такой час что город-то уже проснулся, но… Пока ещё его оживлённость выглядела слишком сонной. Ленивые потягивания в попытках не лечь обратно ещё на пять минут, способные легко превратиться в часы.

Они стояли, соприкасаясь плечами, держась за руки, и смотрели, как разливаются краски. Слова не нужны, когда, разделяя момент, разделяешь и мысли, и чувства, и взгляды, и цели. Когда знаешь, что больше не покинешь неосмотрительно, оставив наедине с равнодушным миром. Когда знаешь, что если вдруг собьёшься с пути, то тебя обязательно на него вернут.

Они стояли, соприкасаясь плечами, держась за руки, и смотрели, как разливаются краски. Ещё ничего не закончилось. Жизнь — не то место, где возможен счастливый конец, зато есть новые и новые счастливые начала. И сейчас настал момент замереть, откинуть мысли о трудностях и с надеждой посмотреть вперёд. Нет ничего плохого в том, чтобы иногда становиться наивным мечтателем, в том, чтобы хоть на время отдаться оптимизму. Не рационально? И что же? Такова природа людей.

Рассвет был особенно ярок и красочен; снег, словно холст, с радостью принимал на себя все цвета, которые мог предложить преломлённый свет солнца. Как и этот мир. Пускай он мог показаться пустым, невзрачным, стерильным — это тоже чистый лист, на котором уже пишется новая история. В грядущей картине смешаются разные краски, отнюдь не только чистые и светлые. Жизнь, вырванная из затяжного сна, крайне многогранна.

Новая история не станет утопией. Впереди будет всё: счастье и горе, процветание и упадок, порядок и хаос, честь и предательство, любовь и ненависть, мир и война. Те, кто боролся за будущее, прекрасно осознавали: со временем вернутся все те грани, которые мир уже повидал в прошлом. Осознавали и всё равно двигались вперёд. Потому что будущее должно наступить. Потому что люди должны вернуться. Потому что жизнь должна обрести смысл.

Многие из них так и не увидят мир, о котором мечтают. Зато увидят восход, весну, зарождение жизни, — тоже прекрасные, важные и ценные моменты. Редкие и, хотелось бы верить, что неповторимые. Но это уже совсем грёзы, ведь история циклична. И никто не предскажет, до чего --">