Вадим Степанов - Память Земли

уничтожена при транспортировке на космическую станцию. Ну разве что страховщики, но у них слезы крокодильи, ненастоящие, только чтобы повысить коэффициенты.

— А зачем, Юрий Иванович? — спросил Артем, оглянувшись на Королькова.

— Ты что, Дикий, забыл зачем космические аппараты строят? Чтобы летать.

— Куда вы собрались летать? Там же больше нет ничего. Деактивированные спутники и станции, обесточенные передатчики. Или вы хотите начать все сначала? Так ушло это время, нет ни знаний, ни ресурсов, ни людей.

— С людьми правда беда, — согласился Корольков. — Обученного космонавта днем с огнем…

Артем отшатнулся от «Союза», словно услышав, что тот вот-вот собирается взорваться.

— Вы чего удумали?

— Послушай, Артем, — сказал начальник космодрома, понижая голос. — Мы обнаружили, что некоторые системы можно восстановить. Искин сжег передатчики — логика тупой машины, но он не смог уничтожить сами станции. Ты понимаешь, что это значит?

— Откуда вы знаете?

— Спасибо радиолюбителям. Остались еще такие. На нашем «Эльбрусе» до сих пор в автономном режиме функционируют все системы. И небезызвестная тебе Элиза, продолжает сканировать Ланиакею. Так вот, машинный интеллект уничтожил только современные передатчики, а старое доброе радио, которое мы ставим еще со времен первых полетов, просто физически не смог. И вот мы связались с нашим виртуальным помощником Элизой, которая ждет не дождется, когда восстановят связь, и все недоумевает, почему мы так долго.

— Вы снова хотите связаться с искином? После всего?

— Дикий, — усмехнулся Корольков, — ну ты действительно дикий. Только не говори, что у тебя, как у всех этих нытиков, развилась робофобия. Если сломалась одна микроволновка, это ведь не значит, что и все остальные — зло.

— Не в машинном интеллекте дело, — не согласился Артем. — В нас. Мы сами напортачили, когда отдали ему свою жизнь, когда перестали думать и делать все своими руками. Удобно, безусловно, и дешево, когда за тебя все делают роботы, но вот отказывают его системы, и все летит в тартарары. Мы не умеем лечить, строить, готовить, думать. Мы даже забыли, как пользоваться полотенцем. И вот уже тринадцать лет учимся все это делать. А вы снова хотите вернуть нас к этому времени. Опять? Нет, Юрий Иванович, я не не доверяю роботам, я больше не доверяю людям. И это большая разница.

— Ты опоздал с этими моралями, теперь надо решать проблемы сегодняшнего дня. Миллионы больных ждут, когда запустятся медкапсулы, миллиард голодных ждет, когда заработают заводы, производящие питательное сырье. Тема, половине оставшихся в живых на планете элементарно не хватает воды, а опреснители не работают сами по себе.

— Но как-то же мы жили раньше? И обходились без искинов. Вот и сейчас…

— Это демагогия. Сейчас миллионы детей на планете умирают, а мы можем их спасти. И теперь мы будем знать о рисках.

— Но что может изменить одна станция?

— А это самое интересное, — улыбнулся Корольков, видя, что победил в споре. — Пойдем, я тебя кое с кем познакомлю.

Начальник космодрома повел Артема на верхний этаж, где так же размещался центр управления полетом. За одним из компьютеров сидел молодой парень, одетый в желтую куртку оверзайз, с дредами на голове и с огромной дырой в ухе. Именно к нему и направился Корольков.

— Вот, Артем, познакомься, это Леша Сальников. Наш новый специалист по связи.

— Очень приятно, — буркнул Артем, с сомнением оглядывая молодого человека.

— Хай, — отозвался Леша. — Запустил тест Лизки, девка шарит что почем. Нарыла экзопланет на тысячу лет вперед изучать.

— Леш, — смущенно откашлявшись, обратился Корольков. — Расскажи Артему про систему.

— А че, неофит еще не в курсе? — отозвался парень. — Ща накидаем схемку.

На экране монитора высветилась схема расположения спутников.

— Это проект «Заслон», — стал комментировать Корольков. — Одноименное отечественное предприятие занималось разработкой систем хранения информации, но и, как и остальные технологические отрасли, было использовано в космической сфере. Здесь ты видишь исследовательские центры, био-инженерные модули, системы спутниковой связи.

— И что? — спросил Артем. — Теперь это орбитальный мусор, потенциально опасный для планеты.

— Ничего подобного, — не согласился начальник космодрома. — Сеть продолжает функционировать в автономном режиме. Да, некоторые --">