Олег Артурович Косачев - Гонка Галактики

– Ну, отец ты и пошутил, – я сбросил скорость, включил автопилот на базу, – надо валить пока корабль не забрали.

Всю экспедицию на Кирзане я вел себя исключительно примерно. Отец иногда с любопытством задерживал взгляд на мне. Но от меня не поступало просьб и не вскрывались ошибки в работе, совсем ничего объясняющего «неадекватное» поведение подростка.

День отлета я ждал как казни, понимал, что момент признания подкрадывается, как быстрокрылый шершень к Кирзанскому древесному кроту, бесшумно и безжалостно.

– Тиииим, ты слышишь что я попросил, – отец говорил громко держа в руках ящик.

– Пап, я тут хотел, – вернулся я из раздумий.

– Открывай шлюз, будем грузиться.

Я стал открывать грузовые створки, момент для откровения был потерян. Наутро мы стартовали с Кирзана, на оранжевом небе ни облачка. Все шло штатно, сделав почетный круг над нашей биостанцией корабль направился на большую орбиту Кирзана, чтобы затем взять курс домой на Луну.

– Борт Б-1213, притормози, – прохрипело в динамиках, – делай остановку пока не разрезали.

– Что за…, – отец смотрел в обзорные камеры, наблюдая приближение трех кораблей, один из которых был точно «Утюг».

– Пришло время расплатиться за гонку, – продолжил хриплый, – сейчас убежать не получится.

Отец посмотрел на меня, я в этот момент мечтал провалиться сквозь пол и лететь притягиваемый к Кирзану пока не разобьюсь о его каменную почву. Все читалось на моем лице, так что отец ничего не стал спрашивать.

– Борт Б-1213 идет на посадку, – очень, очень спокойно произнес отец.

Самый большой корабль последовал за нами. На Кирзане отец запретил мне выходить.

Вернувшись с переговоров, отец сел за пульт управления покрутил рычаги не запуская двигателей.

– Ладно, пусть будет так, – выдохнул, поднялся и пошел в грузовой отсек.

Вернулся с большой сумкой, в которой хранил особо интересные образцы. Затем твердым шагом вышел в главный шлюз борта. Вернулся минут через пятнадцать уже без сумки.

– Пап, а где сумка?

– Все нормально, готовь борт к взлету.

Через какое-то время на Луне я узнал, что отца уволили за утерю особо важных образцов из той экспедиции. После этого я не знал, как смотреть ему в глаза. Улетел в универ не дожидаясь окончания каникул.

Тринадцать лет я искал способ попросить прощение, и почти нашел, но и тот провалился.

На дисплее моргнул и засветился зеленым контур корабля, это означало, что мимо пролетает космоборт и если выпустить сигнальные ракеты, то возможно нас и заметят.

– Опять кто-то меня должен спасти, – я даже не шевельнул рукой в сторону дисплея, – спасибо, я за прошлый раз еще не рассчитался.

Было очень холодно, все тело устав дрожать лишь не часто покрывалось мурашками. Зеленый чек горел, призывая коснуться его. От его навязчивости я легко избавился, закрыв глаза. Сон тут же навалился мягкой тяжестью вдавливая в кресло. Провалившись, я уже летел в открытом космосе без борта, без костюма, совсем голый. Впереди зажглась новая звезда, погорела и помчалась мне навстречу. Не прошло и нескольких секунд как мы столкнулись и свет звезды закрыл от меня всю черноту галактики.

На пульте загорелось «криоконсервация завершена». В щель между иллюминаторными створками падал свет сигнальной ракеты. Чернота галактики подчеркивала яркость притягивающих своей запредельностью звезд.