Виктор Васильевич Ананишнов - Ходоки во времени. Время во все времена. Книга 4

говоря о полуторалетнем отсутствии Ивана и Джордана, но сама она явно изменилась. В ней поселились печаль и уныние.

– Тебе не надоело спрашивать об одном и том же? – отозвался Иван, но без нажима, а лишь укоряя её. – Ты нам расскажешь, как вы тут жили, и где сейчас наши друзья? А мы расскажем тебе…

– Какие они друзья?! – вспылила Шилема, и глаза её блеснули, как прежде.

– Но-но! Расскажешь, а уж потом обсудим: друзья они или нет.

Костёр догорал. Догорали звёзды, и восток уже обозначился светлой окантовкой.

А Шилема всё рассказывала, иногда едва не плача, порой грубо и обличительно, а то и переходя на простое перечисление событий или на обычное повествование.

В тот день сон сморил всех ходоков. Никто не видел подарка Нардита, и пропажу в нём Ивана и Джордана. Пробуждение оказалось долгим и вялым. Наступал вечер. Первые слова, которые были произнесены внятно и без зевоты, принадлежали дону Севильяку.

– Пора бы поесть… Хиркус! Что-нибудь у нас ещё осталось?.. Давай съедим, а потом на охоту, а?

– Поздно на охоту, – сказал Арно и широко зевнул. – КЕРГИШЕТ и … Джордан с ним, наверное, уже пошли.

– Тогда… Всё равно есть-то уже сейчас хочется. Так найдётся у нас что? Хиркус!

– Если поскрести…

– Так скреби! – воспрянул духом дон Севильяк. – Поедим и…

– И что?

– А то. Я ещё посплю.

Хиркус под ревнивые взгляды ходоков и женщин выложил остатки еды и демонстративно вытряхнул мешок, где она хранилась.

– Всё! А это, – Хиркус отложил в сторону две неравные части, – КЕРГИШЕТУ и Джордану. Тоже есть хотят.

Ели молча. Голод мучил всех, но никто не торопился сразу проглотить свою порцию, словно боясь после этого смущать голодным взглядом тех, кто пытался протянуть удовольствие от еды.

Подступала ночь. Тихая, безветренная.

После еды и дневного сна все приободрились. Вели тихие разговоры. Время от времени бросали взгляды в темнеющие заросли, поджидали ушедших на охоту.

– Что-то они припозднились.

Дон Севильяк поднялся во весь рост и попытался разглядеть что-либо с накруза поверх деревьев.

– Зато принесут много, – обнадёжил себя и всех Хиркус.

– Особенно Джордан, – хмыкнул Арно, охватив талию Илоны. – Надо бы костёр разжечь. Уже темнеет.

– Да, да, – поддержал дон Севильяк, но с места не сдвинулся.

Он долго вглядывался в даль и гадал: показалось ему или нет? Там, далеко-далеко, в низине мелькнули огоньки.

– Тогда, – Хиркус тоже встал и потянулся. – Пойдём вниз? Встретим?

– Постой! – остановил его дон Севильяк. – Посмотри вон туда.

– Смотрю. И что? – небрежно сказал Хиркус. – Лучше идёмте вниз. На костёр они вернее выйдут.

– Значит, показалось, – разочарованно буркнул дон Севильяк.

Он ещё постоял, но там, где горели огни, даль заволакивалась туманной вечерней дымкой.

– Что показалось? – тронула его за руку Лейба и ревниво покосилась на подружку – Херуссу.

Херусса ответила ей таким же взглядом. Они, стоя по бокам ходока, оттеснили от него Аннет.

– Ничего! – отрезал дон Севильяк и, тяжело ступая, направился вниз с острова мивакуков вслед за Хиркусом, увлекая за собой его и своих женщин.

Костёр горел и прогорел, а КЕРГИШЕТ и Джордан не появились.

Если у кого-то из ходоков и возникло беспокойство или предчувствие неприятности в связи с отсутствием Ивана, то пока они загоняли их вглубь и не высказывались вслух. В конце концов, они с Джорданом, увлечённые охотой, могли уйти слишком далеко. Ночь где-нибудь переночуют, а утром вернуться. Во всяком случае, верили, что так оно и есть и будет на самом деле. Оттого, сидя вокруг костра, говорили о прежней своей жизни, делились воспоминаниями о забавных случаях, в которых им пришлось поучаствовать.

Слушая ходоков, женщины тоже разохотились и тоже поделились некоторыми тайнами своего бытия.

Короче: вечер удался, если бы не отсутствие Ивана и Джордана, и желания что-нибудь поесть.

На остров мивакуков поднялись заполночь. Луна, хотя и невысокая над горизонтом, давала достаточно света, чтобы идти, не спотыкаясь. Здесь, наверху, их ожидал убийственно неприятный сюрприз.

Жулдас с Икатой к костру не спускались, что не вызвало ни у кого удивления. Ходок словно присох к этой женщине. Кроме неё он, казалось, ничего не видел и не слышал. Но когда к вершине накруза поднялись люди, он встретил их взволнованными словами:

– КЕРГИШЕТ ушёл от нас навсегда!

– Эй! – воскликнул возмущённо Арно, когда первое замешательство от --">