Ирина Витальевна Строгонова - Полёт сознания

– Здравствуй, Лиза, это я Александр, мы вместе проводили время на острове. Это моё настоящее тело. И я скучал, я должен был тебя найти, – волнуясь, сбивчиво говорил я.

– Здравствуйте, Александр, не хочу вас огорчать, но я не Лиза, я её внучка. Меня зовут Виктория.

Это заявление зверски обескуражило меня.

– Так вы познакомились с бабушкой на острове? – спросила Виктория

– Да, а могу я её видеть?

– Пройдёмте за мной.

Виктория провела меня на задний дворик, поросший густым садом и махровой травой. Дождь так и моросил. И тогда под старинным раскидистым клёном я увидел небольшой могильный камень.

– Здесь покоится моя бабушка, она умерла два с половиной года назад, не выходя из симуляции. Понимаю, это всё очень странно, но последним желанием её было быть преданной земле.

Я присел на колени, чтобы получше разглядеть надпись на камне и обомлел, пятнадцатое февраля было датой смерти, но как такое возможно, я точно помнил, что она отключилась семнадцатого февраля. Я уточнил у Виктории, и она подтвердила, что Лиза умерла действительно пятнадцатого февраля. Но этого просто не могло быть. Слишком много мистики стало в моём современном научно-фантастическом мире.

– Виктория, простите, скажу прямо: я был близок с вашей бабушкой, даже очень близок, ну, вы понимаете, я не знал, кто она, не знал, что она гораздо старше меня, но полюбил её всей душой, а теперь решил найти и встретиться с ней снова… Жаль только, что встреча наша с ней случалась у могильного камня.

– Значит, она действительно прожила свою вторую молодость, это здорово, – сказала Виктория.

– Расскажите мне о ней, пожалуйста.

– Бабуля, конечно, была большая молодец. Всю свою жизнь она жила ради других, была первоклассным хирургом, а когда состарилась, то не стала мириться с немощью тела. Как только появилась программа путешествий в псевдотелах, она приобрела капсулу нам домой, и переключалась по всему миру, чтобы бесплатно проводить сложнейшие операции. Так проходила её благотворительная деятельность. Однажды бабушка отправилась на остров оперировать безнадежного ребенка (наверное, тот остров, где вы с ней встретились), вернувшись оттуда, сказала, что если бы у неё была вторая жизнь, то она бы прожила её там для себя. Здоровье Елизаветы Николаевны ухудшалось, а симуляция давала шанс забыть о болезненном теле и жить в новом, молодом, так, как захочется. Это был самый настоящий шанс на вторую жизнь. А так как я похожа на бабулю, то искусственное тело изготовили по моему образу. Бабушка жила в своё удовольствие, иногда возвращалась, но здесь она страдала. Врач-оператор, следивший за капсулой, сказал, что она может умереть, не вернувшись. Так и произошло: в возрасте ста двадцати лет, пятнадцатого февраля, два с половиной года назад бабуля тихо умерла. Благодаря технологиям ей удалось прожить, я думаю, две прекрасные жизни.

У меня не было слов, я пытался представить себе Лизу в образе старой женщины, но не мог. И тут я разглядел под другим деревом ещё одни маленький могильный камушек. Во всём мире сейчас тела умерших только кремируют, но в этой семье, видимо, были свои правила.

– Здесь кто-то ещё похоронен? – спросил я.

– Да, это первенец моей бабушки, он умер ещё младенцем, это было до того, как она стала доктором, ничего нельзя было сделать. Бабуля говорила, что он так и остался для неё неутешным горем.

Я поблагодарил внучку Лизы за то, что уделила мне время, и отправился в обратный путь.

Значит, ничего бы не изменилось, если бы я начал поиски раньше. Лиза умерла в ту ночь, лёжа на моей груди через несколько дней после смерти физической. Это невозможный парадокс.

Я вернулся домой уже глубокой ночью, сел на крыльцо и пытался подумать о случившемся за этот день. Мысли кувыркались отрывками, и я презирал себя, презирал не зато, что полюбил женщину, которая намного меня старше, а за то, что, наверное, был не достоин её. Лиза не хотела думать о завтрашнем дне, потому что каждый из дней мог стать для неё последним. Я не могу не думать о будущем, вероятно, мне предстоит прожить ещё много дней. Я не знаю, но знаю лишь то, что часто буду возвращаться памятью в ту ночь, где мы стояли в горах под ошеломительным звёздным небом и где я был бесконечно счастлив.

P.s. Но одиночество сильней, и я один.