Генри Каттнер - Земля землетрясений

не знаю.

У Бойса пересохло в горле.

— Два года назад... Я, наверное, сильно изменился, но не настолько, чтобы вы не смогли меня узнать.

— Я первый раз в жизни вас вижу.

— Сколько вы тут живете?

— Лет десять, — сказал человек. — Не считая...

— Я знаю этот дом! — отчаянно воскликнул Бойс. — Вон там гостиная с камином.

Он вошел так быстро, что хозяин дома остался позади. Через секунду Бойс прошел через занавешенный проход и стал оглядывать загроможденную, мрачную комнату — комнату, которую он знал!

Глаза Бойса остановились на камине, а затем поднялись выше. Там висела чуть затемненная, обрамленная фотография смуглого человека почти в натуральную величину.

Бойс помнил фотографию... но не человека! Он резко развернулся.

— Говорю вам, я знаю этот дом! Я уверен в этом! — Он снова почувствовал необъяснимую крайнюю необходимость спешить... но куда?

— Послушайте, — ответил смуглый, — я уже сказал, что живу тут десять лет не считая того времени, когда я сдавал дом. И сдавал я его некому Холкомбу, а не Бойсу.

— Холкомбу? А кем он был?

— Я его никогда не видел. Всем занимался мой адвокат. Я уехал и через год вернулся. Так ни разу и не встретился с Холкомбом. Но его звали именно так.

Бойс застыл на месте, пытаясь понять хоть что-нибудь в этой темной истории. Внезапно он направился к двери и прошел в зал.

— Эй, — окрикнул смуглый, но Бойс не остановился.

Он знал, куда идет.

— Там ничего нет! — прокричал ему вслед негостеприимный хозяин, когда он начал спускаться по лестнице. — В подвале пусто. Мистер, я вызову...

Но Бойс уже пропал из виду. От сильного предвкушения какого-то открытия у него участилось дыхание. Он не знал, что найдет тут, но чувствовал, что, наконец, находится на верном пути. Этот необъяснимый зов вызывал у Бойса дрожь во всем теле, подталкивал его, приказывал сделать то, что он должен был сделать давным-давно.

Он открыл дверь, и комната за ней оказалась тесной и пыльной. В растрескавшихся дощатых стенах не было окон, и единственный тусклый свет шел из-за спины Бойса, пока он стоял в проходе и оглядывал странно знакомую комнату. Это помещение походило на любую другую квадратную пустую комнату, — но, тем не менее, Бойс вздохнул с глубоким, хотя и непонятным удовлетворением.

Вот она. Вот эта комната. Именно тут находится... что?

Бойс сделал шаг вперед и ступил на пыльный пол. Комната была такой пустой, что когда он шагнул внутрь, его взгляд мог притянуть лишь единственный предмет. На полке на стене стоял дешевый стеклянный подсвечник, из которого торчала оплывшая свеча. Только свечной воск выглядел немного странно. Почти чистый воск с нежным зеленовато-голубым оттенком, точно вечернее небо, и такой прозрачный, что через его полурасплавленное основание просвечивал фитиль.

Над головой послышались шаги. Бойс подошел к свече и дрожащим пальцем коснулся ее.

— Я помню это, — прошептал он. — Я уже видел это раньше. Но комната... Она одновременно изменилась и не изменилась. Такой пустой и грязной она никогда не была. Все же, мне кажется, что-то изменилось. Но она выглядит... так, как нужно, даже сейчас.

Было слишком темно, чтобы разглядеть какие-то детали. Бойс зажег спичку и поднес ее к свече.

Комната... должна была быть немного другой. Обставленной более богато. Где шторы? Украшения? Шелк? Но она по-прежнему выглядела именно так, как должна была выглядеть. Как...

Фитиль загорелся и медленно расцвел золотистым овалом.

Бойс затаил дыхание.

— Чего-то не хватает, — тихо произнес он. — Чего-то...

Кристалл, который он носил с собой два года, буквально заморозил его пальцы, когда он чисто рефлекторно вынул его. Бойс поднес камень к свече, и пламя начало выбивать искорки с его граней. Комната на секунду наполнилась скачущими светлячками, а на полу, стенах и потолке безумно заплясали огоньки. Рука Бойса затряслась.

Теперь он вспомнил, что в этот потерянный год уже подносил кристалл к свече, пока она... она...

Внезапно на стенах появились тени. Они шевелились, становились все гуще, пока Бойс смотрел на них округлившимися глазами. Вокруг него собиралось и росло странное тусклое убранство, теневые занавески принялись развеваться, словно призраки на призрачном ветру, дуновения которого он не чувствовал. Из несуществующих складок сверкнули драгоценности.

Бойса все еще окружали голые доски, серые, пыльные и потрескавшиеся, но декоративные занавески уже начали принимать теневую форму, бесшумно --">