Сергей Васильевич Лукьяненко - Донырнуть до звезд (Сборник)

Это механика.

В броне периодически открываются амбразуры – чтобы выпустить пучок света, направить в цель заряд частиц или дать залп ракетно-торпедным оружием.

Это тактика.

Где-то внутри кораблей делает свою работу экипаж. Как правило – лишь задает общую стратегию, а иногда еще борется за живучесть. Машины все равно маневрируют и стреляют быстрее и точнее, но экипаж обычно имеется.

Это традиция.

Иногда один из шаров прекращает маневрировать и уносится прочь по инерции. Иногда – превращается во вспышку света.

Это – конец.

Корабль, построенный халфлингами для Гедонии, казался пришельцем – нет, не из другого мира, законы физики и геометрии одинаковы во всей Вселенной. Он казался пришельцем из другого времени. Из тех далеких и странных веков, когда оружие делали не просто смертоносным, но еще и красивым.

Где-то в центре конструкции корабля угадывалось зеркальное сферическое ядро, но даже оно казалось частью дизайнерского замысла. Из сферы тянулись вперед сверкающие плоскости, они подобно лепесткам расширялись и расходились в стороны, придавая кораблю форму раскрывшегося цветка. Сходство усиливал выходящий из ядра «стебель» – ребристая колонна необычного зеленовато-серого оттенка с торчащими подобно шипам выступами.

– Цветок… – восхищенно сказал Алекс.

– Мы назвали его «Серебряная Роза», – с гордостью произнес адмирал. – Не правда ли, красивый корабль?

Корабль начал медленно вращаться, и Алекс понял, что «цветок» даже не был симметричным. «Лепестки» различались по форме и толщине, по кривизне изгиба. «Стебель» тоже был не совсем ровным и прямым, «шипы» оказались разбросаны совершенно хаотично.

– Длина – три тысячи сто сорок один с половиной метр, – сказал адмирал. На экране тут же возникла шкала. – Центральный отсек – более трехсот метров в диаметре.

– Он… живой? – предположил Алекс. Ему доводилось слышать истории о живых кораблях, целиком построенных из органики. Раньше он не принимал всерьез эти байки, но при взгляде на «Серебряную Розу»…

– Что вы! – возмутился адмирал. – Это было бы неразумно. Корабль построен из металла, пластика, биокерамики… все как положено.

– И в чем проблема? – с трудом отрывая взгляд от экрана, спросил Алекс.

– Он не хочет воевать, – тихо признался адмирал.

Алекс взмахнул руками:

– Великолепно! Я понял, адмирал! Халфлинги поставили на корабль слишком совершенный компьютер! И тот, обретя личность, осознал все ужасы войны и отказался убивать! Так?

– Ничего подобного, – пробурчал адмирал. – Компьютер создан для боевого корабля. Хороший искусственный интеллект… псевдоинтеллект, точнее. Моральных категорий у него нет и быть не может. Он… он просто слишком высокого мнения о себе. Корабль согласен стать в строй, если человек докажет свое право командовать… окажется достойным.

Алекс внимательно посмотрел на адмирала. Тот отвел глаза.

– Ага, – сказал Алекс. – Понял. Как это выглядит на практике?

– На практике… – Адмирал вздохнул. – Прибыла команда, заступила на вахты. Пилоты отдали приказ на начало движения. Тогда корабль сообщил, что не считает данный экипаж достойным себя, и предложил «проверку в боевой обстановке».

– Вы, конечно, отказались, – вкрадчиво произнес Алекс. – Гедония – мирная планета.

Адмирал молчал.

– В какую войну вы ввязались? – спросил Алекс.

– Конфликт Арборо – Дзейч.

– На чьей стороне?

– Арборо, разумеется! – возмутился адмирал.

– А вы тогда уже знали, что Дзейч в альянсе с Союзом Измененных?

Адмирал откашлялся:

– Ну… ходили определенные слухи…

– Вы отправили свой корабль… самый мощный корабль в галактике… против самой агрессивной империи человеческого космоса! – Алекс присвистнул. – Поздравляю! Так флот Дзейча уничтожен вами?

– Формально «Серебряная Роза» еще не вошла в наш флот…

– Да?

– Корабль заявил, что действия экипажа были слишком неумелыми, что они привели к неоправданному риску и снижению боевой эффективности… в общем, он отказался встать в строй.

– Но перед этим уничтожил флот Дзейча. Через пару недель к вам прилетят все корабли Измененных, – сказал Алекс. – Поздравляю. А ваш единственный серьезный корабль отказывается воевать.