Галина Николаевна Полынская - Писатель

голос, — она даже не догадывается, что ты не писатель, а скотина. Алена ни в чем не виновата».

— Пойдем, — он направился к бару, — только не долго, ладно? Мне что-то не по себе.

— Это от духоты, — она взяла его под руку и поправила тонкими пальчиками безукоризненную прическу.

В баре уже вовсю шло расхватывание еды и выпивки. Александр усадил Алену за свободный накрытый стол, пожал еще несколько рук и дрожащими, непослушными пальцами открутил пробку бутылки. Налив водки в фужер для шампанского, залпом выпил, не закусывая, и только потом присел за стол. Алена молча смотрела на него, держа в губах не зажженную сигарету. Александр пошарил по карманам, достал зажигалку и протянул Алене трясущийся огонек. Она не обратила на это внимания, продолжая смотреть в лицо Александру пристальными серыми глазами.

— Прикуришь ты или нет? — неожиданно зло выпалил он. Она прильнула сигаретой к огоньку и выдохнула голубоватый дым.

— Что с тобой? — спросила Алена. — Что с тобой происходит?

— Ничего, — он налил себе еще водки, а Алене вина. — Я устал и хочу напиться спокойно.

— На сцене ты сидел с таким лицом, будто тебя вот-вот вырвет, — не слушала его Алена. — Потом ни с того ни с сего пошел к микрофону и не дал выступить последним трем…

— Их еще трое оставалось? — улыбнулся Александр, поддевая на вилку ломтик ветчины. — Ужас! Алена, я бы не выдержал, честное слово.

Он выпил и сразу же налил еще.

— Ты собираешься напиться в первые пять минут банкета?

— Хотелось бы в первые полторы, но как получится.

От выпитого становилось радостно и безразлично, переставало тошнить в сердце и скулить в душе. К их столику то и дело подходили какие-то люди, что-то говорили, некоторые пытались облобызать «гения уходящего века»… Александр улыбался и пил.

Проснулся он от страшной головной боли. С усилием разлепив веки, он обнаружил, что находится в собственном доме на диване. Чем все закончилось в ЦДЛе, и как он попал домой, Александр не помнил. Осторожно, чтобы не расплескать боль в горящей голове, он приподнялся и сел. Он был не только одет, но и обут. Пошатываясь, Александр поплелся в ванную, на ходу снимая измятый пиджак, и на кухне увидел Алену. Она пила кофе и курила.

— Доброе утро, — сквозь зубы произнесла она, мельком взглянув на Александра.

— Утро добрым не бывает, — повторил он чью-то фразу. — Мне надо умыться.

Когда он вернулся из ванной, на столе стоял стакан, в воде шипели и прыгали две таблетки. Алена, стоя у окна, смотрела на заснеженные деревья. Весь ее вид, даже аккуратно расчесанные русые волосы, выражал глубокое презрение и непонимание происходящего. Александр выпил воду, заглянул в холодильник и чуть не заплакал от радости — на дверце стояли две бутылки пива. Открыв одну, он стал наливать в стакан, с едва заметным беловатым налетом таблеток на стенках. Бутылочное горлышко стучало о край. Не дожидаясь пока осядет пена, Александр жадно выпил ледяное пиво и тяжело сел на круглый кожаный табурет.

— Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь? — спросила Алена, не поворачивая головы. — Расскажи, что с тобой творится? Может, мы вместе придумаем выход?

— Выхода нет, — он налил еще пива, руки тряслись уже не так сильно, да и боль в голове притупилась. — Нет выхода, Алена.

— Почему ты не хочешь мне рассказать? — она отошла от окна и села рядом. — Ты мне не доверяешь? Я же люблю тебя, я хочу помочь тебе.

Он посмотрел на ее чистое лицо с тонкими интеллигентными чертами и на мгновение заколебался — а может и вправду рассказать? Алена молча ждала, и в ее серых глазах отражался стол, бутылка и стакан. Александру стало смешно. Он улыбнулся, а Алена рассердилась.

— Не хочешь — не надо! — она вскочила, схватила тряпку и стала стирать со стола несуществующие крошки.

Александр молча пил пиво, и в его душе крепла до идиотизма радостная уверенность в том, что он не только все расскажет Алене, но и продемонстрирует. Александр открыл вторую бутылку и пошел на балкон. Свежий морозный воздух бодро вцепился в его опухшее лицо мелкими коготками. Александр пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, глядя по сторонам. Его дом, или как его величала Алена «особняк», находился немного в стороне от кирпичных новорусских монстров. В двух шагах темнел лес, едва слышно шуршала невидимая трасса, где-то обиженно каркала ворона… Александр пил пиво и смотрел вниз на гладкие спины сугробов, появившиеся за --">