Артур Чарльз Кларк - Зеленая загадка

бинокль внутри шлема и стал высматривать другого астронавта. Даже на близком расстоянии вы, конечно, не сможете узнать человека в космическом скафандре, но поскольку скафандры отличаются окраской и номерами, в этом нет необходимости.

— Кто это? — спросил Гендерсон по коротковолновому радиоканалу, которым мы были связаны.

— Голубой скафандр номер 3 — у Сурова. Но я не понимаю, в чем дело. Он один.

Едва ли не первое из фундаментальных правил лунных путешествий гласит: никто не ходит в одиночку. Может случиться очень много несчастий, которые тривиальны, если есть компаньон, но фатальны, если вы предоставлены самому себе. Что можно будет сделать, например, если скафандр станет давать утечку на спине, куда вы не дотянетесь, чтобы наложить ремонтный пластырь? Это может звучать смешно, но такое бывало.

— Возможно, с его приятелем случилось несчастье, и он идет на помощь, — предположил Гендерсон. — Пожалуй, нам нужно связаться с Суровым.

Нет. Суров определенно не спешил. Он выходил по собственным делам и теперь медленно возвращался на «Циолковский». Мне не было дела до того, что командир Краснин позволяет членам своего экипажа выходить наружу без сопровождающих, хотя это и может привести к трагедии. А если Суров нарушает устав, мне также не было интереса сообщать Краснину об этом.

В продолжение следующих двух месяцев мои люди часто замечали Сурова, совершающего самостоятельные прогулки, но он всегда избегал контакта, если к нему пытались подойти. Я задал несколько сдержанных вопросов и обнаружил, что Краснин допускает, из-за недостатка людей, ослабление некоторых правил безопасности. Я не мог знать, чем занимается Суров, но не предполагал, что его командир был в таком же неведенье.

Когда я получил аварийный вызов от Краснина, то чуть не воскликнул: «Я же вам говорил!» У всех нас люди попадали в неприятности, и мы высылали помощь, но впервые кто-то потерялся и не отвечал, когда вызывали с корабля. Была проведена спешная радиоконференция, на которой выработали план действий, и посланы поисковые группы с каждого из трех кораблей.

Мы снова были с Гендерсоном, и здравый смысл подсказал нам пойти тем же маршрутом, которым шел Суров, когда мы его видели. Путь пролегал в том месте, которое считалось «нашей» территорией, на некотором удалении от «Циолковского». Русские делают нечто втайне? — задался я вопросом. Что это может быть? Кто знает.

Его нашел Гендерсон, когда уже ничего нельзя было сделать. Суров лежал лицом вниз, скафандр опал и был смят. Что-то ударило в пластиковый шар шлема, в то время как ботаник стоял на коленях; было видно, что он упал вперед и умер мгновенно.

Когда Краснин подошел к нам, мы рассматривали странный объект, который изучал Суров перед гибелью. Это был зеленоватый кожистый эллипсоид высотой около трех футов, укоренившийся в каменистом грунте с помощью необычайно длинных корней. Растение! В нескольких ярдах дальше расположились два других, гораздо меньших и, по-видимому, мертвых, так как они почернели и увяли.

«Ведь это означает, что на Луне есть жизнь!» — подумал я. Как много чудес становятся реальностью…

— Бедный Владимир! — сказал Краснин. — Мы знали, что он был гений, но посмеивались, когда он рассказывал о своих планах. Поэтому Суров держал свою главную работу в секрете. Он покорил Арктику гибридной пшеницей, но это было только начало. Суров принес на Луну жизнь — но также и смерть.

Когда я стоял здесь в первый момент открытия, оно казалось чудом. Сегодня во всем мире знают о случае с «кактусом Сурова», как была неточно названа эта форма жизни, и удивление давно миновало.

Заметки Сурова рассказали всю историю, они описывали годы экспериментов, приведших его в финале к растению, чья кожистая оболочка была способна вынести вакуум, и чьи длинные, выделяющие кислоту корни давали ему возможность расти на камнях, где даже лишайники вряд ли бы выжили. А мы были свидетелями реализации второй стадии мечты Сурова: кактус, названный его именем, уже разрыхлял бесплодную почву, и готовил таким образом путь для специализированных растений, которые кормят теперь каждого лунного колониста.

Краснин наклонился над телом ученого и поднял его без особого труда. Он потрогал осколки шлема и в недоумении покачал головой.

— Что могло с ним случиться? — негромко спросил он. — Все выглядит так, будто растение убило его, но ведь это нелепо.

Зеленая --">